– Ну-ну…
Дядя усмехнулся. Его чуть вытянутое скуластое лицо снова стало непроницаемым, но Чёрный Кот успел заметить тень печали.
– Тот день изменил Тераниса. Мой брат понял, что всё сможет решить силой.
Нормак задумался. Отец мало рассказывал о своём прошлом, а все разговоры с младшим сыном сводились к приказам: сходи, принеси, сделай. Чаще приказов Нормак слышал только ругательства. Отцовской лаской Теранис не баловал, а вот врезать по затылку или дать пинка – запросто. Мог и прутьями отлупить, если Чёрному Коту доводилось натворить что-то серьёзное. Например, разбить горшок или плохо закрыть загон с гусями, отчего птицы разбегались по двору, как случилось на прошлой седмице.
– А тебе удавалось убивать в драке?
– Своих нет, – покачал головой Ормар, – нас и так мало.
Чёрный Кот оторвал от шкуры кабана острый шип, повертел в руках, а затем сунул два пальца в глубокую рану от копья. Тело вепря ещё хранило тепло. Нормак облизнул окровавленные пальцы, ощутив приятный солоноватый привкус.
– Почему ты застыл?
– Что?
– Когда кабан бежал на тебя, ты даже не попытался отбиваться.
– Да, но… как?
– Видишь, два молодых дуба рядом растут? Надо было к ним отпрыгнуть и увернуться. Вепрь застрял бы между стволов.
– Легко сказать. Я сам как дерево стал, когда он бросился. Ноги в землю вросли.
– Это мне знакомо, – кивнул Ормар. – Я тебе покажу один приём. Атакуй!
– Чего?
– Беги на меня с копьём. – Бродячий Волк кинул Нормаку древко.
Чёрный Кот засеменил на дядю, но тот недовольно крикнул:
– Я сказал: беги, а не ползи!
Нормак подавил страх ранить Ормара и бросился в атаку. Бродячий Волк, вместо того чтобы отступить, напротив, шагнул вперёд, пропустил остриё под рукой, чуть повернулся боком, а затем швырнул племянника в кусты остролиста. Чёрный Кот вылез оттуда поцарапанным, но весёлым:
– Волчьи яйца! А ну покажи ещё раз!
– Не лихословь при старших.
– Прости. – Нормак виновато потупил взгляд, но тут же хитро улыбнулся. – Когда я так брошу Фроди или Бруни, у них глаза вылезут!
Бродячий Волк тяжело вздохнул и прихлопнул комара на шее:
– Ты учишься не хвастовства ради, а чтобы выжить в схватке.
Больше часа Нормак падал, вставал, а затем пытался повторить приём на дядьке. Когда у него стало что-то получаться, Ормар махнул рукой:
– Довольно.
– Завтра продолжим?
– Возможно. Пора делать таскальни, освежуем колючку в очаге. Вообще, когда я пошёл за тобой, то хотел поохотиться на зайца. Поверь, у здешних зайцев особенный вкус, я таких нигде больше не ел. Но придётся жевать кабанятину.
К вечеру Ормар и Нормак вернулись в Долину Родников и отдали готовить добычу приручницам Асты. Жена вождя, Аста Солнечная Ольха, сидела на траве перед домом, вышивая льняную рубаху. Рядом на деревянной раме сохла шкура горбатого медведя – подарок Ормара.
– Мама, мы принесли кабана-колючку! – радостно, по-мальчишески крикнул Нормак, но тут же опомнился. Не годилось в его годы ребячиться, пора было вести себя как мужчина.
– Чёрный Кот растёт смелым охотником, он станет хорошим воином, – сказал Бродячий Волк.
Аста обняла сына и с теплотой посмотрела на Ормара:
– Хвала богам, бивни вепря не тронули вас.
– Он меня чуть… – начал Нормак, но вовремя осёкся, встретившись взглядом с дядей.
– Боги жестоки, но не сегодня, – кашлянул в кулак Бродячий Волк. – Серый Медведь дома?
– В кузнице, куёт Рерику топор. Должен скоро вернуться. – Солнечная Ольха поискала глазами мужа, но нигде не заметила.
