Капитан Мымрик шёл на приём к полковнику Булыге, а сам про себя размышлял, что оправдались худшие его подозрения – точно дело бесовщиной попахивает! С этими мыслями капитан постучался в дверь кабинета командира.
Полковник Булыга принял его незамедлительно. Было видно, что командир был явно не в духе – он сидел, сдувшись, как дирижабль Нобеля, потерпевший крушение, и даже не поднял головы, когда капитан зашёл в кабинет.
– Здравия желаю! – сразу же учуяв состояние начальника, как можно мягче сказал Мымрик.
Полковник, молча, махнул рукой, приглашая капитана присесть за стол. Командир напряжено молчал, глядя на своего подчиненного – было явно видно, что Булыга выдерживал паузу.
Пантелемон, представив себя сидящим на месте командора, а тушу Булыги стоящей перед ним по стойке «смирно», получил толику ментального отмщения. Не один раз пил Пантелеймон с Булыжником, хаживал с ним и в сауну… Всякое бывало, а он все оставался капитаном. Вечный капитан!.. А всё из-за того, что по пьяному делу обозвал коллег и членов бухающей компании преступниками в законе и ничтожествами, которые не имеют понятие о чести и достоинстве. Они больше с ним не пили… Никогда…
Когда пауза, наконец, будучи крепко выдержанной, закончилась, Булыга наклонился к Пантелеймону, будто желая выболтать какую-то очень секретную тайну, и сказал:
– Скажи мне, что я дурак!
– Как? – вскочил Пантелеймон, выпучив, насколько это возможно, глаза.
– Ты садись, садись… – помахал ему полковник пухлой, розовой, но бывалой ручкой с одинаковыми короткими пальчиками, сверкнув роскошным «Ролексом» из-под рукава форменной рубашки.
– Скажи, пожалуйста, мне, что я дурак, – мягко, но настойчиво снова попросил полковник.
Пантелеймон вытащил платок и вытер вспотевшее лицо, которое он называл мордой, впрочем, он и чужие лица так называл. Полковник терпеливо ждал. Покрасневшего Пантелеймона можно было принять за почтенного, но ещё очень целомудренного мента, но поднатужившись и зажмурив глаза, он выдавил из себя:
– Вы дурак!
– Нет, не так, – потряс головой Булыга. – Ты должен меня спросить, мол, вы дурак?
– Вы дурак? – осторожно спросил Мымрик.
Полковник опять недовольно поморщился, нахмурив брови.
– Надо спросить – «Товарищ полковник, вы дурак?» Вот так…
– Товарищ полковник, – пошёл на хитрость капитан, – давайте я вам лучше о ходе расследования по делу о чучеле?
– Какое ещё, нафиг, чучело? – подозрительно спросил Булыга.
– Которое из музея… – напомнил Пантелеймон. – Дело об ограблении заводского музея.
– Я тебя, мля, о чучеле спрашивал, ёкарны бабай?! – повысил голос полковник.
– Виноват, товарищ полковник! – повинился капитан и вдруг выпалил во весь дух: – Товарищ полковник, вы дурак?
– Во, уже лучше! – обрадовался Булыга правильно поставленному вопросу, после чего попросил повторить и, наклонив голову набок, на подобии умного пса, вслушался. – А ну, еще разок…
– Товарищ полковник, вы дурак? – с покорностью повторил Пантелеймон.
Полковник в ответ лишь махнул рукой и опять о чем-то задумался. Вот уже три дня подряд полковник вызывал своих сотрудников по очереди и просил спросить его, не дурак ли он. Сотрудники чувствовали какой-то подвох, но разгадка терялась в коллективных догадках…
