– Уходи, Кара. И забудь дорогу в это место.
Она не ответила, лишь развернулась и побрела обратно в темноту леса. Ей нужно было о многом подумать. А еще ей нужно было переговорить с той, кто обещал ей поддержку в случае, если все пойдет не по плану.
Надеюсь, ты не бросаешь слов на ветер, Аэлин, – подумала Кара и, как только мертвецы Ланкарта скрылись из виду вместе с Бэстифаром, перешла на бег.
Бэстифар проводил Кару взглядом, гадая, как она отреагировала на услышанное. Она умна. Всегда была умной. Бэстифар надеялся, что, услышав о том, чего между ними никогда не было, Кара сообразит, что все его реплики – лишь часть представления, которое он разыгрывал не столько для нее, сколько для Мелиты и Винса. И для Ланкарта, который мог слышать все их ушами.
Бэстифар знал, что рискует. В его плане было слишком много условностей. Впрочем, такое для него не впервой. По его замыслу, Кара должна была сообразить, что он здесь застрял, и найти Мальстена, чтобы сообщить ему об этом. Он надеялся, что она догадается обратиться именно к Мальстену, потому что вряд ли кто-то другой мог вытащить Бэстифара отсюда. Эта задача казалась непосильной, но ведь и речь шла о существе, которое не раз и не два совершало невозможное. У Бэстифара откуда-то была стойкая уверенность, что Мальстен сможет что-нибудь придумать. Он понимал, что без помощи друга ему здесь не сдюжить. И если Кара ничего не поняла и затаила злобу, этот шанс будет потерян.
Придется тогда совершать невозможное самостоятельно, – подумал Бэстифар. Правда он понятия не имел, как будет это делать.
– Ты довольно жестко отшил свою роковую красотку, – заметила Мелита. Сладость ее голоса теперь была приправлена ядом. – Это, что же, был благородный жест, чтобы она не присоединилась к тебе в вечности? – Она усмехнулась и откинула назад толстую прядь волос. – Зря. Она бы, может, и обрадовалась возможности избежать старения.
Бэстифар смерил ее хитрым взглядом.
– Мне не хватит гордости признать, что здесь я не обеспечу эту женщину дворцовыми хоромами и изысканными деликатесами, – сказал он. – Кара не привыкла жить в аскезе. Она не променяет свой комфорт на вечную молодость.
Мелита покачала головой.
– Ты слишком плохо знаешь женщин, Бэстифар.
– Я слишком хорошо знаю Кару, – ответил он.
Мелита приблизилась к нему и положила руку на его щеку. Бэстифар не удержался и поморщился, сделав шаг назад. Мелита многозначительно улыбнулась, всем своим видом показывая, что разгадала его план.
– Ты, как всегда, паясничаешь, но ты, выходит, бываешь самоотверженным и способен отрывать самое дорогое от себя по кускам. – Она посмотрела на него с невыносимым пониманием и сочувствием, от которого Бэстифару сразу захотелось отмыться. Он не привык, чтобы на него так смотрели.
Словно услышав слова «отрывать по кускам», в ближайшем окне возник образ растерзанной волками Делаиды. Она положила окровавленные руки на стекло и позвала Бэстифара по имени. Ее появления начали порядком надоедать.
– Знаешь, мне гораздо больше нравится отрывать куски от других. Спроси у моей дражайшей матушки, она подтвердит, – ядовито процедил Бэстифар, повернувшись к окну, в котором видел надоедливый призрак. – Скройся!
Мелита растерянно поискала взглядом, к кому он обращается, и снова посмотрела на него с интересом. Сейчас, когда он отослал Кару прочь, она отчего-то вообразила, будто имеет над Бэстифаром какую-то власть.
