Последние слова очень обрадовали участников общества, и даже пианист, сидя за роялем в правом верхнем углу от сооружения для выступлений с речью, начал играть отрывок из 2-й венгерской рапсодии Ференца Листа. После чего практически единогласно было принято решение «Распустить сообщество „Скептики Амордея“ на неопределенный срок в связи с отсутствием актуальных целей и задач».
В остальное время Аристо подрабатывал в учреждении «Культурного центра имени Диониса» (КЦиД), следя за состоянием объектов музея, за что получал немногим больше 2-х аморов в сутки, за месяц которых хватало на проживание, оплату помещения собственных занятий (студия) и иногда подарки участникам семьи.
По внешности не было замечено, будто Аристо в чем-то нуждается, скорее полная удовлетворённость в связке с равнодушием выражалась на его лице, в походке и речи, – ходил он в медленном темпе, особенно разгуливая по городскому парку, что на фоне быстрых велосипедистов выглядело странно, но при том красиво. Речь вел слаженно, хотя и не было видно, будто он глубоко задумывается перед тем как ответить. Так, в день смерти его деда, а то есть в 18-ти летние Аристо и 15-ти летие Плато, сидя на студии он услышал звонок в дверь, открыв которую его встретил брат, белки глаз которого были красные, вероятнее всего от слёз, на что жест внимания был обращён, но комментариев не последовало.
– Привет, чем занимаешься? – начал Плато.
– Пасту… – сказал Аристо, немного зажмурив глаза.
– А и запаха совсем нет. – ответил гость, на что хозяин промолчал, наметившись смотреть на его ботинки и выглядывая на них следы капель грязи, из чего он решил, что брат его немного пробежался, а отсутствие отдышки объясняется тем, что он скорее всего остановился за сотню метров до студии и пошел далее пешим шагом.
– Я с чем пришел то… – продолжал он – дедушка умер, – после чего начал осуществлять попытки вглядеться Аристо в глаза.
– Это было предсказуемо, Плато, дед три месяца лежал с гепатитом в запущенной стадии, но, спасибо, что объявил.
Старший уже и сам начал вглядываться в глаза брата, ища эмоцию, которую он хочет достать из него. Он нанес ему удар в глаза взглядом «хищника», что Плато немедленно почувствовал и поспешил оправдаться:
– Понял. Ну ты приходи домой завтра, у нас будет собрание родственников, приедут даже из России.
– Мм, угу, – кратко выразил Аристо и пригласил Плато выпить чаю, что тот воспринял странным образом ужасно, – даже на лице его выразилась эмоция испуга, после чего он отказался и склонил все к тому, что ему необходимо как можно быстрее начать помогать семье с организацией похорон.
Похороны, кстати говоря, не носили уже маски религии, скорее были похожи на языческие обряды: на плетёную сборку из разных видов растений с впадиной ложили труп и пускали мертвеца на «лианах» по течению реки, которая проходила через искусственно выкопанную администрацией города пещеру, наполненную природным газом. В этой пещере стояли огне, – взрывчатоупорные будки, которые и принимали бывших живых людей, автоматически закрывались, в сооружение набирался газ, давалась искра и от трупа «живого места» не оставалось. Касательно участков для похорон по христианскому обычаю (погребение), – город даже не ставил такой вопрос на общее усмотрение, а все свободные территории уже были выделены на жилищные комплексы, частные дома, сельское хозяйство, фермы, промышленные сооружения, образовательные учреждения и так далее.
