– Ааа, – понимающе прозвучал Марк. – А что они бы сделали, если бы дотянулись до меня?
– Разорвали бы на клочки.
Марк нервно сглотнул – он вспомнил тело директрисы детского дома, брошенное в луже засохшейся крови с оторванными конечностями. Предательская фантазия нарисовала картинку, на которой он сам лежал в усадьбе Щемякина на потертом линолеуме вместо Светланы Ивановны. Мальчик поежился, прогоняя дурные мысли, и поспешил следом за Фроськой. С ней было спокойно.
Олеся радостно выбежала на встречу вернувшейся с добычей банде, схватила пакет и умчалась лечить Клина. Сережа уже спал, мирно посапывая, на выделенной ему раскладушке. Марк быстро переоделся в сухую одежду, а Фроська выжала копну жидких волос и подол серой рубахи, оставив на ламинате приличную лужицу воды, правда, которую мальчик сразу же вытер и выбросил тряпку в ведро. Затем они втроем перенесли из Сережиной квартиры матрасы, снятые с кроватей, и бросили на пол. На одном постелили Марку, а на другой улеглась провидица. Фроська удовлетворилась расстеленным на полу пледом, но рядом с батареей. Она не нуждалась не в пище, ни в отдыхе, но старательно соблюдала ритуалы. Каждый день ложилась вместе со всеми спать, а во время чаепития грела руки о горячую кружку.
Продовольственные запасы подходили к концу, это стало очевидно, когда с утра Олеся отправилась на кухню готовить завтрак.
– Да кто ж так оладушки готовит, барышня? Если бы я так стряпала, то меня бы плетьми муж забил раньше барыни.
– У тебя, что, еще и муж был?
– А как же без мужа-то, барышня? Как шестнадцать годков стукнуло, так и пошла под венец с Макарушкой, конюхом.
– Ну, ты и бестия, Фроська! Не называй меня барышней, зови просто Олеся. И отойди, не лезь, сказала. Не оладушки это, а панкейки.
Пока возле плиты происходила потасовка, мальчики включили телевизор. Телевидение не работало, зато с кабельными каналами проблем не было. Фроська очень быстро пристрастилась к просмотру всех подряд фильмов и сериалов, отвлекаясь только на возню с травами, из которых она, при помощи Олеси, готовила отвары и настойки, заверяя, что они полезнее любых лекарств. Несколько раз она пыталась напоить своим варевом Валеру, от чего тот решительно и грубо отказался. Марк с Фросей периодически совершали рейды по продуктовым магазинам и супермаркетам, пополняя продовольствие и необходимые в быту запасы. Так они и жили день ото дня, на фоне мрачного, истекающего дождем неба за окном.
Олеся не отходила от Валеры, проверяла температуру, давала лекарства, и тому с каждым днем становилось лучше. Зато сама провидица похудела еще больше, плохо спала и казалась утомленной.
– Я тебе сейчас своего отвара дам, спать будешь как убитая! – суетилась возле нее Фрося.
– Не надо мне никакого отвара!
Но упорная покойница не сдалась и принесла из кухни кружку со светло-коричневой жидкостью. От усталости у Олеси не оказалось лишних сил на очередной спор с неутомимой Фроськой, она приняла пойло и сделала глоток.
– Хм, а это вкусно!
Единственный глаз не упокоенной крепостной посмотрел с какой-то странной грустью, и она прошептала:
– Сон хороший будет.
Спала Олеся и правда как убитая, впервые за долгое время проснулась спокойная, выспавшаяся и полная сил. А вот Фрося сидела в углу, обхватив себя за ноги, и угрюмо смотрела в пол.
– Фросенька, что случилось? – ласково поинтересовалась Олеся.
