Последние ведьмы - страница 7

Я ставлю велосипед возле одной из свай дома, достаю из кармана амулет и рассматриваю его снова. На вороне блестят крапинки солнца. Серебряный диск висит на тонкой натянутой цепочке и тихонько покачивается из стороны в сторону, словно колыбель на ветру.

Но ветра нет. Наверное, это я шевелю его. Слежу, чтобы мои руки были неподвижны, однако амулет начинает раскачиваться сильнее.

Сердце колотится, голова идёт кругом. Это волшебство?

Затаив дыхание, я жду, не произойдёт ли что-нибудь ещё. Но ничего не меняется. Амулет раскачивается, а потом замирает, как только я кладу его на ладонь. Я сжимаю его в кулаке. Только тётя Гера может знать, насколько он старый. Увидев его, она наверняка поверит, что ведьмы существуют.

Спрятав амулет в карман, я поднимаюсь по деревянной лестнице на террасу.

Дверь на террасу распахнута, я вхожу в столовую и чувствую знакомый запах льняного масла. Прохожу мимо картины, на которой изображены мама с тётей Герой в детстве: они бегут за бумажной птицей, – потом через заднюю комнату, где стоят деревянные сундуки и хранится керамическая посуда, сворачиваю в прихожую. Снимаю кепку и кладу её на стол рядом с дедушкиными часами. И направляюсь в гостиную, иду мимо столов с разложенными на них камнями, осколками древней керамики и другими фрагментами прошлого. У окна стоит высокая резная ширма, и её узорчатая тень падает на все предметы в комнате.

Иду в тётин кабинет в задней части дома. Это сердце «Вечности». Здесь тётя Гера проводит большую часть времени, и, если она не на раскопках – поблизости или далеко, – её всегда можно застать именно в кабинете. Где-то под ворохом бумаг и карт скрывается большой дубовый стол. Вдоль стен выстроились шкафы, набитые книгами. Здесь тоже есть глиняные черепки. А возле серебряной чернильницы, словно охранник, сидит деревянный лебедь, которого вырезал папа.

– Тётя Гера? – зову я.

Кругом стопки блокнотов, бумажные цветы, сделанные мамой, и объявления о розыске, которые мы с тётей Герой развешиваем во всех городах и посёлках Фенских болот. Мне больно на них смотреть, как на яркое солнце, и я лишь украдкой бросаю на них взгляд.

Раскрытые блокноты на письменном столе пестрят заметками о раскопках возле Фенбриджа. Чтобы не упасть духом после маминого исчезновения, тётя Гера ушла с головой в работу – не считая тех дней, когда занималась поисками. Может быть, сейчас она отдыхает? Вообще вряд ли. Тогда бы она вывесила красный флаг.

Я открываю дверь на балкон.

– Вот, оказывается, где ты.

Тётя Гера, как всегда, одета в ладно сидящую на ней белую блузку и тёмные брюки. Её короткие рыжие волосы гладко зачёсаны, только непокорная чёлка вьётся надо лбом. В вытянутой вверх руке она держит старинный меч – ни дать ни взять настоящий воин[4].

– Доброе утро, Уилл! – голос звонкий и энергичный. – Видишь, я тут примериваюсь к этому мечу викингов. Он до сих пор чертовски острый. – Сделав выпад вперёд, она размахивает мечом, разрубая воздух, словно косит в поле кукурузу.

Вж-ж-жик.

– Твой дед учил меня боевому искусству. Я ещё не рассказывала тебе об этом?

– Кажется, ты упоминала об этом… раз или два в неделю… каждую неделю, сколько я себя помню, – отвечаю я. – Поосторожнее, это не игрушка!

– Одна великая женщина сказала: «Жизнь – это либо опасное приключение, либо ничто». Пожалуй, мне стоит дать тебе несколько уроков. Никогда не знаешь, когда тебе придётся драться на дуэли.