На рассвете К-Кэн на месте ран обнаружил только вполне прочные шрамы. Ан-ньи усмехнулась, готовя завтрак:
– Ну, хоть теперь ты веришь мне, что Талисман действительно быстро заживляет раны?
«И что кони разговаривают?» – добавил Кусаим, норовисто топнув копытом.
Кони под Ан-ньи и К-Кэном скакали быстро, ровно и без тряски на протяжении несколько часов. Казалось, что усталости они не знали. Первой не выдержала девушка:
– Давай остановимся на отдых, иначе мой зад скоро будет всмятку.
За едой он К-Кэн осведомился:
– Ты говоришь, что этот подонок Красавчик как-то хвастался, что он бог меча? Он был правша?
Она повспоминала и уверенно ответила:
– Да, определённо.
– Это здорово! – оживился К-Кэн. – А я левша. И теперь смогу орудовать обеими руками!
– Почему ты так уверен? – усомнилась она.
– Странно, но эта уверенность во мне настолько сильна, как будто кто-то шепчет мне на ухо.
Ан-ньи сразу насторожилась:
– С этими голосами будь поосторожнее. Я пока не поняла, для чего эти магические Талисманы предназначены. Они явно из одной серии: одинаково быстро лечат раны, они невидимы для всех, защищают от боевой магии, позволяют общаться со своими лошадьми и дают в придачу главный Дар. Это как управление птицами у меня и владение клинком для тебя. Чего создатель этих Талисманов хотел добиться, создавая их именно такими?
К-Кэн пожал плечами, нарезая хлеб:
– Может быть, они просто такие и есть, без всякой скрытой цели. Как, к примеру, топор или вилка. Я не любитель магии, но возразить против наличия чудес не могу.
Перекусив и набрав свежей воды, они направились по шляху в сторону столицы Рая.
Проезжая мимо поворота на свою деревню, Ан-ньи натянула поводья, останавливая коня, и сказала К-Кэну:
– И всё-таки во всём происходящем есть некий скрытый смысл. Кто-то нам помогает. И каждый Дар нам просто необходим сейчас и в будущем.
– И на что он годится твой Дар общения с птицами? – разочаровано осведомился К-Кэн, – чирикаешь с ними?
Ан-ньи не обиделась, а звонко рассмеялась, когда на её ладонь спикировала пичужка:
– Птицы много что могут вспомнить. Они только кажутся бестолковыми «чирикалками». Сейчас мы пройдёмся с ними по окрестностям, и они подскажут и покажут, где мои поселяне припрятали в своё время деньги на чёрный день. Им они уже не понадобится, а для нас они станут средством для мести.
И она отправилась с чащу в окружении облака птиц. Это смотрелось просто невероятно – облачко чирикающих, каркающих и ухающих пернатых вокруг неё. Они вились и стрекотали, бросив все дела, уже вполне счастливые от того, что Ан-ньи была ими довольна. Будто лесная королева со своими подданными шествует по лесу!
К-Кэн покачал головой, стряхивая воспоминание, преследующее его, как наваждение: обнажённая Ан-ньи рядом со сражённым мечом Красавчиком:
«Да что я, влюбился в неё, что ли? И имею ли я право на нежности телячьи? Сначала месть, а потом уж буси-пуси… Любовь – это горная река, в которую легко прыгнуть, но трудно выбраться. И в любом случает, поток немало протянет тебя вдоль берега и потреплет по камням».
Он подошёл к коню и заглянул в седельную сумку, расстегнув её. И отшатнулся, когда ему в лицо ударил отблеск серебряных монет:
«Серебро! Да его здесь столько, что хватит бы на всю жизнь всей моей семье!»
Другая сумка тоже оказалась полной полновесных монет. К-Кэн не стал даже касаться чужих монет и застегнул сумки наглухо.
