Её сумка ударилась о бедро, телефон выскользнул из пальцев и с звоном разбился о брусчатку. Она не останавливалась.
Впереди – свет магистрали, люди, безопасность.
За спиной – шаги.
Быстрые теперь.
Гонка.
Последние метры она преодолела, почти падая вперёд, и вырвалась на освещённую площадь. Остановилась, хватая ртом воздух, обернулась.
Переулок был пуст.
Только туман стелился по земле, как дым после выстрела.
Анна медленно опустилась на скамейку у фонтана, трясущимися руками доставая сигарету. Когда зажигалка вспыхнула, она заметила на своей ладони тёмное пятно.
Чернила.
Как будто кто-то вложил ей в руку записку, которая растворилась, оставив только след.
И вдруг вспомнила – когда пряталась за будкой, её рука касалась чего-то липкого на стене.
Она встала и медленно пошла назад.
Телефонная будка.
На запотевшем стекле чьей-то рукой было выведено:
"Скоро увидимся, куратор."
Буквы ещё не высохли.
Преследователь оставляет не просто угрозы, а намёки на свою осведомлённость – он знает о роли Анны в этой игре. Но кто он – настоящий "Реставратор", его последователь или кто-то куда более близкий? Анна направляется в запертый кабинет Артёма, где она найдёт доказательства, что за всем этим стоит человек, которого она никогда не подозревала…
Глава 14. Наследство Артёма
Архивная комната Артёма Гущина пахла лавандой и старыми книгами – странное сочетание, будто кто-то пытался заглушить запах времени. Анна стояла посреди этого хаотичного порядка, где на полках вперемешку лежали музейные каталоги, коробки с бирками и коллекция фарфоровых кукол, расставленных как свидетели. Именно здесь, в потайном ящике под столом, она нашла ту самую коробку с дневником.
Следы борьбы были повсюду – перевернутый стул, разбитая чашка с засохшими на полу каплями кофе, сейф с вырванной дверцей. Дмитрий не врал – Артём действительно исчез. Но перед этим он явно что-то искал.
Анна осторожно открыла кожаную тетрадь, стараясь не касаться темных пятен на обложке – брызг, слишком бурых для кофе.
"12 марта 1975. Сегодня исполнилось три года с начала работы. Коллекция растёт, но главный экспонат всё ещё ускользает…"
Страницы шелестели, как осенние листья, когда она перелистывала их. Записи 1975 года отличались от других – почерк местами дрожал, чернила растекались, будто автор писал в состоянии аффекта.
"15 апреля 1975. Она беременна. Мой наследник. Мой продолжатель…"
Анна замерла. В ушах зазвенело.
– Не может быть…
Её пальцы сами потянулись к фотографии, лежащей рядом – снимку её бабушки с человеком, чьё лицо было вырезано. Теперь она разглядела детали: как его рука лежит на её животе. Как её собственные пальцы сжимают его запястье – не в отталкивающем жесте, а скорее… удерживающем.
Где-то в музее хлопнула дверь.
Анна лихорадочно перевернула страницу.
"3 сентября 1975. Она украла его у меня. Сказала, что потеряла ребёнка. Лжёт. Я найду его…"
И тут она поняла, почему Артём хранил этот дневник.
Почему знал о бабушке больше, чем должен был.
Почему исчез.
Последняя запись 1975 года была обведена красной ручкой – недавно, тем же почерком, что и свежая запись в начале дневника:
*"31 декабря 1975. Она заплатит. Но мой сын где-то там. Он найдёт дорогу назад…"*
Анна подняла голову. В зеркале на противоположной стене отражалось окно – и силуэт в дверном проёме.
Высокий.
В шляпе.
С руками в чёрных перчатках, сжимающими что-то блестящее.
