– Но они похожи!
– Ничего подобного. Фотоаппарат такого не даст. И еще подумай, как твой комплимент звучит для Эйдана. Зачем тратить столько часов на холст, когда можно добиться того же, щелкнув камерой?
– Все нормально, – успокоил ее Эйдан.
Я попытался загладить свой промах:
– Просто я хотел сказать, что они очень реалистичные, Эйдан. Мне кажется, вы ухватили душу каждого.
– Я понимаю, Фрэнк. И вовсе не обижаюсь. Отлично понимаю.
Он допил свой «Манхэттен» и сквозь стекло дал Люсии знак принести еще. После второго он немножко расслабился, но я все же удивился, когда он попросил третий. Не знаю уж, от нервов или просто его раздражала перспектива ужина в моем обществе.
В семь часов Люсия принялась расставлять тарелочки с едой, накрывая «по-семейному». Столько было перемен, что я сбился со счета. Мэгги с Эйданом испытывали веганскую диету, так что настоящего мяса на столе не было, только грибы, баклажаны, свекла, жареная тыква, морковь и прочее – и приготовлено все так, как я раньше не пробовал. Трудно поверить, что человек может наесться большой тарелкой овощей, но после шестого или седьмого блюда я отвалился.
– Люсия, вы волшебница, – сказал я ей. – Если бы вы всегда мне готовили ужин, я бы мигом завербовался в веганы.
– Спасибо, Фрэнк. – Она снова покраснела. – Не забудьте оставить место для сладкого.
За ужином говорила большей частью моя дочка. Она показала мне обручальное кольцо – огромный, ограненный «грушей» алмаз на резном золотом ободке – и объяснила, что это фамильное наследство, осталось от бабушки Эйдана. И о предстоящей свадьбе она толковала с огромным волнением. Предполагался «сельский» загородный прием со множеством полевых цветов и забавами на свежем воздухе. Я все поглядывал на Эйдана, пытаясь разобрать, как он к этому относится, но, кажется, он только радовался, что нареченная взяла весь разговор на себя. Походило на то, что стрелок тут Мэгги, а он в запасных. Должно быть, многие молодые мужчины так себя чувствуют перед свадьбой, но мне захотелось втянуть в разговор и его.
– А медовый месяц? – спросил я. – Куда-нибудь собираетесь?
– Еще не решили, – ответил он. – У вас есть предложения?
Я рассказал, что мы с Коллин всегда были большими поклонниками круизов «Карнивал»[10]. Взяли шестидневный тур на Багамы, и вся команда обращалась с нами как с важными особами. Я попытался описать невиданные удовольствия: водные лыжи, парный массаж, театр не хуже бродвейских – но, верно, заболтался, потому что в конце концов заметил, что Мэгги не слушает. Она просматривала сообщения на своих часиках «Эппл» – эта зараза весь ужин позвякивала и попискивала.
– Извините. – Она вдруг встала. – Надо кое-кому позвонить. По работе.
– Полдевятого, – удивился я. – Вы так поздно работаете?
– «Кепэсети» никогда не спит, – продекламировал Эйдан, явно цитируя один из лозунгов компании с трансляции «Суперкубка». – Давай, Мэгги, за нас не волнуйся, мы с твоим папой не пропадем.
– Пять минут, – пообещала она и, прежде чем шмыгнуть в дом, чмокнула его в лоб.
Эйдан добил свой последний «Манхэттен» и дал Люсии знак подавать следующий. Четвертый, если я не сбился.
– Мэгги всегда такая? – спросил я.
– Только семь дней в неделю. – Он благодушно пожал плечами – видно, уже примирился с ее рабочим графиком.
А дальше разговор завяз. Я пару раз попытался его расшевелить – задавал вежливые вопросы о семье и преподавании в «Масс-арт», но он отвечал коротко, отрывисто – явно предпочел бы молча потягивать свой коктейль. Помнится, я огорчился, что он меня ни о чем не спрашивает: надеялся, что ему захочется немножко со мной познакомиться или хоть про детство Мэгги послушать.
