Заканчивался бурный год.
Чем мог Россию он отметить?
А тем, что бунтовал народ.
Владивосток пылал восстаньем.
И в Красноярске, и в Чите,
Поднял своей свободы знамя,
Народ, живущий в нищете.
Войска восставших разгромили,
Арестовав всех вожаков.
И вслух о том не говорили,
Но пролилась на землю кровь.
И Государственную Думу
В тот год сумели разогнать.
Но, обо всех событьях Бунин,
Как многие, мог и не знать.
Он не политик, не старался
Людей к чему-то призывать.
Хотя, конечно же, пытался
Явленья времени понять.
93
И вот уже ноябрь года,
А он по-прежнему в Москве.
Что здесь душе его угодно,
В тревожной сумрачной тоске?
Чего он ждёт от дней ненастных,
Каким предчувствием томим?
Что ищет он, какого счастья?
Что движет в этой жизни им?
О чём он в эти дни мечтает?
Зачем опять спешит к друзьям?
И сам, наверное, не знает,
Себя неведеньем дразня.
Но, все сомнения отбросив,
Он всё ещё в Москве живёт.
Кто знал, что будет судьбоносным
Для Бунина ноябрь тот.
Что, наконец, осуществится
Его желанная мечта.
Что он любовью озарится,
Начав жизнь с нового листа.
94
Ах, Вера Муромцева, где ты
Была до встречи роковой,
С непредсказуемым поэтом,
Чей облик, яркий и живой
Мелькнул вдруг солнечным сияньем?
Не зря поэт, красив и мил.
Он тут же, с первого свиданья
Тебя навеки покорил.
Его манеры, артистичность,
Приятный голос, добрый смех
Для многих были симпатичны,
Хотя, возможно не для всех.
Но не случайно оценила
Ты то, чем был он обрамлен —
И красоту его и силу
И всё, что находилось в нём.
Была подчёркнута в поэте
Мужская истинная стать.
Хотя смогла не только это,
Ты в нём умом предугадать.
95
И Бунин тоже в ней заметил
Явленье дивной красоты,
И может быть, не только это,
Ведь в ней все помысли чисты.
Хотя и выглядела строго
И в мире праведно жила,
Но вовсе не была холодной
И равнодушной не была.
И вызывала уваженье
На вечерах в среде любой.
К тому же, по происхожденью
Была дворянкой столбовой.
И Бунину приятен этот.
Факт единения сердец.
Не зря он Муромцеву встретил.
Пришёл сомнениям конец.
Теперь не станет отрекаться
Он от любви её живой.
Как можно столько лет скитаться
Наедине с самим собой.
96
Дворянка Муромцева Вера,
Росла в профессорской семье.
И жизнь свою, судьбе доверив,
Спешила смело вслед за ней.
Не зря её мир светлых знаний
С дней самых ранних, увлекал.
Любила химию и знала
Четыре разных языка.
Чтоб знанья зря не растворились,
Явлением бесплодным став,
Вдруг, переводами решилась
Она заняться неспроста.
И вот она стран чуждых книги,
Спешит по-русски оживить,
Чтоб россиянин мог увидеть,
Как по-другому можно жить.
Стараясь новые явленья
Осмыслить, в будущее рвясь,
Литературой современной
Она в то время увлеклась.
97
И не поэтому ли, Вера,
В Москве решила посещать,
Литературные премьеры,
Чтоб там, писателям внимать.
Что пишут и в какие темы
Их творчество устремлено.
Чем привлекает современность
И что поэзии дано.
И почему она меняясь,
Находит новые пути.
И смыслом новым наполняясь
Спешит от классики уйти.
Чем модернизм иных прельщает,
Меняя смысл привычных слов.
Как символизм, мир упрощая,
На знаки перейти готов.
На вечерах, из уст поэтов
Она выслушивает вновь,
Пророчеств страшные приметы
Уничтожения миров.
98
Как много странного, чужого,
Необъяснимого, как страх,
Непостижимого и злого
В иных рассказах и стихах.
Зовущих к грусти, к горю, к боли
Сквозь тьмы чернеющий предел.
Никто из них святой любовью
Мир озарить не захотел.
Стих каждый, страшное явленье,
Крушенье мира предрекал.
Поэт, считая, что он гений,
