Последний лай вишни - страница 6

Илан кивнул.

Что-то в её голосе тронуло его. Что-то, чего он не ожидал.

– Тогда мы должны его найти.

Они начали поиск вместе, шагая по тропе, которую знали только деревья и те, кто терял себя среди них. Шли молча, иногда обмениваясь короткими фразами, но чаще просто слушая звуки вокруг – шорох листвы, которая падала неспешно, будто тоже хотела услышать их разговор; шаги по влажной земле, где каждый след оставлял след на время; скрип качелей на ветру, будто город напоминал им, что они не одни, даже если чувствовали себя так.

Он не говорил много. Не потому, что не хотел. Просто не находил слов для того, что происходило внутри. Но странное дело – он чувствовал себя странным образом… дома. Не в том смысле, что вернулся к стенам, которые его знали, или к месту, где его ждали. Нет. Это было другое. Он не просто помогал найти собаку, а искал что-то своё – то, что потерял давно, но всё ещё помнил. Что-то важное. Что-то настоящее. То, что нельзя назвать, но можно узнать по голосу, по прикосновению, по тому, как дыхание выравнивается рядом с чужим.

– Иногда мне кажется, что он ушел специально, – сказала она через некоторое время. – Чтобы я его искала. Чтобы я помнила, что он есть. Что он мой.

– Ты часто теряешь то, что важно? – спросил он.

Она посмотрела на него.

Уголок её губ дрогнул.

– Не то, что важно. То, что не должно потеряться.

Но иногда… теряется.

Он не нашёл, что ответить.

И тогда просто протянул ей руку.

– Пошли, – сказал он. – Найдём его.

В конце концов, они нашли Черри.

Не в лесу, не в переулке, не на окраине города, где тени становились длиннее и глуше. Он сидел под старым клёном, чьи ветви спускались почти до самой земли, будто дерево тоже хотело обнять его. Спокойный. Уверенный. Он всегда знал, что его найдут. И даже если бы нет – всё равно бы ждал. Потому что таков был его путь: быть там, где нужен. Там, где его хозяйка потеряет надежду – и снова найдёт её.

Когда Джесс бросилась к нему, пёс лишь лизнул её в руку, без лишней суеты, без радостного лая – только это простое, знакомое движение языка по коже, которое говорило больше, чем любые слова:

«Я же не уходил. Просто проверял, придёшь ли ты».

Она обняла его, крепко, так, как обнимают тех, кого не могут потерять. Прижала лицо к его шерсти, которая пахла землёй, листьями и всем тем, что делает собаку частью природы. И рассмеялась – сквозь слёзы, сквозь страх, сквозь то напряжение, которое держало её весь день. Это был смех облегчения. Смех, который говорит: «Он здесь. Он жив. Он со мной».

Илан стоял чуть поодаль, прислонившись спиной к другому дереву, не желая нарушать эту сцену. Не хотел быть частью того, что принадлежало только им. Он наблюдал – не с завистью, не с недоумением, а с чем-то другим. Чувством, для которого ещё не было названия.

Это был первый раз, когда он видел, как кто-то любит без слов.

Без объяснений.

Без условий.

Без необходимости доказывать.

Просто так.

Сильно.

Искренне.

И в этом молчании между ними троими – Джесс, Черри и этим местом, которое стало свидетелем их воссоединения – он понял, что такое настоящая преданность. Не та, которую можно купить или заслужить. А та, что просто есть. Как воздух. Как свет. Как вера.

– Спасибо, – сказала она, когда они шли обратно, голосом, тихим, почти задумчивым. – Я не знаю, почему он убежал.

Он не ответил сразу. Только посмотрел на неё, будто решал, что важнее: правда или метафора.