Последний пионер - страница 9

Годы спустя мне не раз приходила мысль, что отчим с его слабым сердцем, вряд ли смог бы пережить 90-е. Завод, на котором он работал, фактически закроется через несколько лет. Сотни рабочих этого завода сначала будут сидеть на хлебе и воде, а затем окажутся на улице. Без денег, без работы, без перспектив. Может и к лучшему, что он не увидел всего этого…

А потом полыхнуло в Ферганской долине. Я был еще совсем мелкий и взрослые не всегда просвещали о проблемах. Рос себе и рос советским школьником, в духе интернационализма. А тут такое…

Проблемы появились, еще когда был жив отчим. Мама рассказывала, что однажды он ехал на работу и увидел на балконе многоэтажки плакат «Русские в Рязань, татары в Казань!». Мне, естественно, об этом никто ничего не сказал тогда. Но, уже по нашему двору было понятно, что происходит нечто странное, неприятное. Вчерашние друзья -узбеки стали смотреть косо, огрызаться, без повода лезть в драки.

Один раз я проснулся посреди ночи, пошел в туалет и услышал разговоры взрослых на кухне: бабушка рассказывала маме, как ей нахамили на базаре. Она хотела купить полкило грецких орехов и ей нахамил какой-то молодой продавец. Если раньше продавцы без проблем взвешивали полкило и давали еще «с походом» (с довеском), то теперь она услышала: «Не хочешь брать килограмм – езжай в своя Россия».

Пока отчим болел, нашей семье было не до политики, не до межнациональных вопросов. Обсудили взрослые, повозмущались, да забылось все. А потом его не стало. Мама долго приходила в себя, плакала по ночам, думая, что я уже сплю. Тогда, на семейном совете было решено, что надо сменить обстановку и куда-нибудь уехать на несколько недель, благо у меня наступили летние каникулы. Мама достала путевки для себя и меня на озеро Иссык-Куль, что в горах Киргизии. Было это в конце мая 1989 года.

Иссык-Куль – место фантастическое. Если есть возможность туда поехать – езжайте не раздумывая, не пожалеете. Горы, море цветов вокруг и огромное соленое озеро, воды которого уходят далеко за горизонт. Одна беда, стоит зазеваться и ты становишься красный как рак. Солнце в горах термоядерное, получаса на пляже хватает для получения солнечного ожога, поэтому надо брать крем от загара, да помощнее. Казалось бы, мы с мамой из Ташкента родом, люди к солнцу привыкшие, чего нам бояться? Оказалось, есть чего… В общем, обгорели мы в первый же день и пришлось сидеть в номере, с головы до ног обмазанными всевозможными кремами.

Ожоги сошли за несколько дней, как раз в это время отгремели последние грозы (с дождем и градом) и наступило настоящее лето. Тот, кто не бывал в горах, вряд ли поймет мой тогдашний восторг. Сейчас-то, по прошествии многих лет, Иссык-куль вспоминается как сказочное место, а тогда восторгам не было предела. Еще бы… из мегаполиса с кучей заводов, фабрик, автомобилей выбраться в места, где воздухом дышишь и надышаться не можешь, до того он чист. В каждом горном ручейке ледяная кристально чистая вода, которой не можешь напиться – хочется еще и еще. И цветы, цветы, цветы… Такой расцветки у ирисов, как там, я в жизни не видел ни до, ни после. А еще гигантские живые ковры из алых тюльпанов на склонах гор. Завораживающее зрелище.

Посреди этой красоты нас и настигли новости про резню в Ферганской долине. В новостях, поначалу, масштабы трагедии сильно приуменьшали. Запомнились слова, что все это раздули СМИ, и что была «обычная драка» из-за «тазика с клубникой» на базаре. Но слухи распространились быстро, благо от киргизского Иссык-Куля до Ферганской долины не так и далеко, километров 450. И слухи эти не радовали: рассказывали о сотнях и тысячах замученных, убитых и заживо сожженных турках-месхетинцах. В голове не укладывалось, как можно убивать только за то, что ты – не узбек? Как можно сжечь человека живьем? Избить, замотать в ковер и поджечь… Можете представить ужас, охвативший людей, десятилетиями (после Великой Отечественной войны) живших в мире. Можете представить и мой ужас, ужас девятилетнего ребенка, на чьих глазах рухнула вся спокойная жизнь.