Она кивает.
– Не думаю, что это можно понять. Ты хотела выйти за него?
Неужели она, подобно мне, повелась на широкие плечи? Воображала океанский воздух и ветер, играющий в волосах? Мечтала о приключениях? Влюбилась настолько безоглядно, что слушала только собственное сердце, а его сердце не слышала?
– Не знаю. Я хотела стать женой. Иметь семью. Ничего лучше в голову не приходит.
Мне хочется сделать и сказать что-то более стоящее. Хотя у нас с ней ситуации разные, но я помню, каково это – быть молодой женой, пытаться создать семью и дом почти без всякой помощи. Я, по крайней мере, когда вышла замуж, стала жить неподалеку от родителей. Не могу представить, каково это – переезжать в другую страну с супругом, которого почти не знаешь.
За моей спиной слышится шум – Руби зовет меня.
– Вот и перерыв закончился. Надо возвращаться к работе.
– Спасибо, что поговорила со мной. – Мирта наклоняется и быстро обнимает меня, а когда разжимает руки, я проверяю, не осталось ли на ее шикарном платье грязных и жирных пятен от моего передника. – Спасибо, – снова шепчет она. – И удачи. Пусть у тебя и твоего малыша все будет хорошо.
– И тебе того же.
Я еще немного медлю, пытаясь найти для нее нужные слова, но ничего не приходит в голову.
Ощущать беспомощность тяжелее всего – осознание того, что ты в ловушке у жизни, у обстоятельств, и от тебя ничего не зависит, изматывает. Изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. От этого хочется бежать прочь со всех ног и без оглядки. От этого хочется ругаться на чем свет стоит.
Я вижу это в ее глазах – искорку, вспышку гнева, яростного и внезапного, преображающего ее в совершенно другого человека. В человека, которого я знаю.
Я улыбаюсь ей в ответ.
* * *
– Еще одна, – говорит мне Руби, когда я возвращаюсь в ресторан.
Новая посетительница молоденькая и хорошенькая. На первый взгляд у нее отличный наряд, но в том, как этот наряд сидит на ней, есть что-то странное, точно он был сшит на юную девочку, до того, как ее формы стали более женственными. Подол платья короче, чем требует мода, и в талии, подчеркнутой пояском, оно ей тесно, несмотря на стройную фигуру. Впрочем, на шее прелестный кулон, который придает лоск всему образу – в наших краях это редко увидишь.
Ясно, что она нездешняя.
Возле ног на полу саквояж – когда-то он выглядел шикарно, но уже пообтрепался.
– Беглянка, – высказывает предположение Руби.
– Для беглянки одежда слишком хорошая.
– У богатеньких детишек тоже бывают трудности, – фыркает Руби.
Возможно, но когда твои собственные проблемы так или иначе связаны с деньгами, другое объяснение представляется с трудом.
– Похоже, у нее неприятности, – бормочу я.
– Или она приехала сюда, чтобы от них избавиться, – Руби обводит взглядом ресторан. – Жаль, если ураган доберется сюда, их планы на отдых полетят ко всем чертям.
Больше она ничего не говорит, но я слышу в ее голосе невысказанное беспокойство – если ударит ураган, ресторан понесет убытки, а сейчас нам, как никогда, нужна работа.
Я подхожу к столику приезжей.
– Добрый день. Добро пожаловать в кафе «У Руби». Что будете заказывать?
– Кофе, пожалуйста. Черный.
– Что-нибудь еще?
Девушка медлит с ответом, прикусывает нижнюю губу.
– Нет, спасибо.
Я вношу коррективы в первоначальную оценку. Возможно, когда-то она была богатой – ее наряд и модный саквояж явно это доказывают, но сейчас она выглядит голодной и испуганной.
