Квадратный амулет с древними письменами тяжело лежал на груди, напоминая о судьбоносных переменах в его жизни. Как удивительно все совпало – находка этого загадочного предмета и признание Лиары в любви. Словно древние боги послали ему сразу два дара.
На губах Торина играла легкая улыбка, но взгляд оставался напряженным. Его положение в племени было шатким – старейшины требовали изгнания за нарушение древних обычаев. Но мог ли он теперь покинуть поселение, когда прекрасная Лиара – с её каштановыми волосами и глазами цвета океанской глубины – наконец призналась в своих чувствах? Жестокий внешний мир пугал Торина, но мысль о разлуке с ней разрывала его сердце на части еще больше.
– Проклятые традиции, – пробормотал он, пиная мелкий камешек. – Должен же быть способ остаться…
Его размышления прервал громкий гомон, доносившийся из большой общинной хижины, где вчера разместили пятерых таинственных воинов. Эти люди, появившиеся неожиданно из туманов вчера, вызывали у всех жителей поселения смесь страха и благоговения. Пятеро мастеров боя, закутанных в плащи с глубокими капюшонами, говорящих между собой на неизвестном языке – их появление в поселении рыбаков считалось добрым знаком. Или дурным предзнаменованием – никто точно не знал.
Любопытство взяло верх, и Торин направился к хижине. Осторожно отодвинув тяжелую тканевую завесу, служившую дверью, он заглянул внутрь.
Просторное помещение было заполнено дымом от курительных трубок, наполненных сушеными водорослями. Потолочные балки, почерневшие от копоти за долгие годы, терялись в полумраке, а стены, украшенные рыбацкими сетями и металлическими предметами, найденными в руинах древних, скрадывали очертания фигур. Воздух был тяжелым от запаха морской настойки – алконапитка, который рыбаки Маоки готовили к особым случаям.
В дальнем углу хижины, у очага, расположились пятеро воинов. Их капюшоны были откинуты, открывая поразительно схожие лица – не близнецы, но словно вырезанные одним мастером из разных пород дерева. Суровые, безэмоциональные, с глазами цвета стали, они сидели неподвижно, не обращая внимания на шум вокруг.
В противоположной части помещения группа молодых рыбаков громко смеялась, передавая друг другу кувшин с настойкой. Они толкали друг друга локтями, отпускали грубые шутки.
– А я говорю, Кривой Улл не смог бы поймать и старуху, не то, что Серебряного Карпа! – громко заявил один из рыбаков, вызвав взрыв хохота.
– Так же, как не смог удержать свою жену, когда она сбежала с тем торговцем из южных земель! – поддержал другой, едва не падая со скамьи от смеха.
Вдоль стен сидели старшие рыбаки, потягивая настойку из маленьких чаш и наблюдая за молодежью с снисходительными улыбками. В центре помещения несколько человек играли в рыбьи кости, громко споря о ставках.
Торин шагнул через порог, и несколько пар глаз повернулись к нему. Кто-то приветственно поднял кружку, кто-то кивнул, а кто-то демонстративно отвернулся – не все в племени относились к нему дружелюбно.
– Эй, Торин! – окликнул его Мерен, молодой рыбак с рыжей бородой. – Иди к нам, выпей! Может, настойка поможет тебе забыть о неприятностях!
– И о твоей несбыточной любви к дочери знахарки! – добавил кто-то из темного угла, вызвав ещё один взрыв смеха.
Торин улыбнулся, но промолчал. Как раз дочь знахарки сегодня утром призналась в любви. Он обвел взглядом помещение, отмечая, как молодежь жадно поглядывала на пятерых воинов, надеясь хоть краем глаза увидеть их или услышать историю о сражениях с дикими животными.
