– Ты сегодня вечером к Баку едешь? – спросил Дейл, имея в виду бар в городе.
По вечерам, особенно после наступления темноты, там всегда было многолюдно.
– Нет, думаю, что не пойду, – ответила я. – Сегодня начала читать книгу, и она меня действительно зацепила.
Это не было ложью, но и не главной причиной, по которой я не собиралась ехать в бар. Однако на данный момент это был удобный предлог, и я надеялась, что Дейлу этого хватит.
Через полчаса после ухода Дейла я вернулась в дом, чтобы заняться ужином. Меню было простым: курица, картофель и овощи на пару. Я решила не размораживать курицу для двоих, полагая, что снова буду есть одна, поэтому вместо этого приготовила больше овощей.
Ужин в тот вечер почти не отличался от тех, которые я проводила в одиночестве. Майкл молча ел, и я не знала, как начать разговор. Поэтому мы сидели за столом под звуки телевизора, слушая голоса новостных ведущих и звон столовых приборов.
– Ты сделал всё, что планировал в городе? – наконец нарушила я тишину.
– Да, в основном, – коротко ответил он.
После этого снова наступила неловкая пауза. Я наклонилась над своей тарелкой и молча доела ужин.
– Спасибо за ужин. Он был действительно вкусным, – сказал Майкл, поднимаясь из-за стола первым.
– Ага, – улыбнулась я. – Конечно, я готовлю не так, как мама, но, может, однажды научусь. – Я снова улыбнулась и начала собирать тарелки.
– О, тебе не обязательно это делать, – добавила я, заметив, что Майкл начал мне помогать.
– Твоя мама никогда не разрешала мне убирать со стола, и я всегда чувствовал себя из-за этого неловко. Теперь хочу хоть как-то это компенсировать, – признался он, слабо улыбнувшись.
– Да, сэр! – отозвалась я, закатив глаза, но внутри была благодарна за его жест.
Он первым подошёл к кухонной раковине, поставил туда тарелку, а затем потянулся и за моей. Я не собиралась позволять ему мыть посуду, поэтому предложила просто ополоснуть её. Когда же дело дошло до кастрюль и сковородок, я разрешила ему их вытереть.
– Хочешь пива? – предложила я.
– О, э… нет, спасибо. Мне нельзя смешивать алкоголь с обезболивающими, которые я принимаю, – пояснил Майкл.
Я кивнула, и разговор снова стих.
Когда небо окончательно окрасилось в тёмно-синий цвет, Майкл отправился на чердак, а я сказала, что скоро поднимусь. Я начала собирать для него полотенца и постельное бельё, аккуратно складывая их в белую корзину, чтобы удобнее было нести. В последнюю минуту добавила туда туалетную бумагу, пару салфеток и контейнер с домашним печеньем. Запасной ключ от дома положила в карман, чтобы потом отдать ему.
Слегка пошатываясь под тяжестью груза, я поднялась по шаткой лестнице, ведущей на чердак. Протиснувшись в узкий лаз, я вошла в помещение.
– Эй, Майкл, у меня есть кое-что… – начала я, но тут же замолчала, оглядываясь по сторонам.
Его высокой фигуры нигде не было видно.
Я осторожно двинулась дальше в сторону ванной комнаты, дверь которой уже была приоткрыта. Я собиралась постучать, но в этот момент она распахнулась, и Майкл едва не врезался в меня.
– Чёрт возьми, Кэндис! – выдохнул он, испуганно отшатываясь назад.
– Прости, прости! Я хотела постучать… Я… – мой мозг вдруг отказался работать, и слова застряли на языке.
Я подняла на него глаза. Щетина, которая раньше покрывала его лицо, исчезла, делая его моложе, мягче. Теперь шрам на его щеке выглядел не таким резким, менее заметным.
