Мой взгляд невольно задержался на его обнажённой груди. Капли воды ещё прилипали к загорелой коже, а твёрдые мышцы были напряжены. Повязка на левом боку исчезла, открывая заживший шрам. Его руки и плечи покрывали красноватые следы ожогов, но всё оказалось не так страшно, как я себе представляла.
Затем я опустила взгляд чуть ниже – на его живот, на тонкую линию чёрных волос, исчезающую под поясом серых джоггеров, которые висели так низко, что открывали слишком многое.
– Смотри сюда, – сказал Майкл с дьявольской ухмылкой.
Но прежде чем я успела взглянуть на его лицо, он уже шагнул мимо меня, оставляя после себя тёплый запах свежести и чего-то ещё… чего-то, от чего у меня перехватило дыхание.
– Извини, – неловко рассмеялась я, наблюдая за ним горящими глазами, пока он пересекал комнату. Я стояла к нему спиной, пытаясь успокоиться и взять себя в руки.
Он всего лишь мужчина…Да, хорошо, может, он выглядел как главный герой романа Норы Робертс, но…
Но это не значит, что я должна позволить своему глупому поведению и этим шальным взглядам взять надо мной верх. Мне нужно перестать вести себя как гормональная девочка-подросток.
– Я принесла тебе кое-какие вещи, – сказала я, жестом указывая на корзину с бельём, стоящую на полу. – Я вчера испекла печенье, так что оно ещё свежее… Обычно я съедаю их сразу, прежде чем они успевают остыть, не говоря уже о том, чтобы испортиться, – нервно рассмеялась я.
– Спасибо, я ценю это, – Майкл посмотрел на меня и улыбнулся.
Он порылся в открытом чемодане, лежащем на кровати, и достал большой пакет на молнии. Внутри была мазь и свежие бинты. Взяв мазь, он начал аккуратно наносить её на обожжённую кожу. Когда его пальцы коснулись ожогов, в зеркале я заметила, как он поморщился.
Я восприняла это как сигнал к уходу и уже направилась к отверстию в полу, но ещё один взгляд на него заставил меня остановиться. Ему явно было тяжело.
Чисто инстинктивно я подошла ближе и осторожно коснулась его неповреждённой руки, молча прося у него крем.
– Позволь мне помочь, – предложила я.
Он замер, колеблясь.
– Не будь таким слабаком, я буду осторожна, – произнесла я, мягко улыбнувшись, когда он наконец позволил мне взять у него мазь. – Садись на кровать, ты слишком высокий.
– Может, это ты коротышка? – усмехнулся он, но, тем не менее, послушался.
Я забралась на кровать и встала на колени позади него, погрузив три пальца в мазь и осторожно промакивая раны на его плече и спине. Его лицо, слегка повернутое ко мне, оставалось невозмутимым, но я видела, как он сжал челюсти. Мышцы под моими пальцами были напряжены, но он даже не поморщился.
– Я всё делаю правильно? – спросила я, чувствуя лёгкую нервозность.
– Угу, – пробормотал он.
Я на мгновение замолчала, раздумывая, стоит ли спрашивать то, что меня действительно интересовало, и захочет ли он вообще отвечать.
– Могу я спросить… что случилось? – тихо произнесла я, испытывая странное чувство, будто хожу на цыпочках по уже потрескавшейся яичной скорлупе.
Последовало затянувшееся молчание.
– Рядом с нашим лагерем произошло нападение, – сказал он наконец, его голос был напряжён, глаза закрыты.
Я продолжала наносить мазь, наблюдая за ним, ожидая, захочет ли он продолжить. Когда он вновь открыл глаза, в его тёмном взгляде было нечто неописуемое.
– Террорист-смертник… Бомба… убила двоих моих друзей, – пробормотал он.
Я застыла, не зная, что сказать.
