А вдруг это ее убили на Цветном? Тревожащая Екатерину мысль наконец-то сформулировалась четко, во всем своем ужасе, и Катя выхватила из сумочки телефон, набирая знакомый номер.
– Алло, Глашка, ты дома?
– Ну да, а где мне быть, если я выполняю священный долг накрывания на стол, – услышала она журчащий голос молодой подружки. – Ты что, бабушку не знаешь? Она с утра на целую роту наготовила, а я теперь мечу все из печи. Уже вспотела вся. Ты, кстати, скоро придешь? А то я одна умаялась.
– Да, я уже бегу, – сообщила Катя и покосилась на стоящего рядом Бекетова. – Глаш, а Аглая Тихоновна с тобой?
– В смысле? – не поняла Глаша. – Со мной, вон, рядом стоит, передает тебе привет.
Парализующий страх схлынул так же внезапно, как и пришел. На мгновение Кате показалось, что она даже почувствовала дуновение ветра у самых пяток, мимо которых поток страха стремительно убегал в землю. С Аглаей Тихоновной было все в порядке, на бульваре убили кого-то другого, а значит, можно было выдыхать.
– Поцелуй ее и скажи, что я буду минут через пятнадцать, – сказала Катя и отключилась. – Владимир Николаевич, вы не против, если я пойду? У бабушки моей подруги сегодня день рождения, меня ждут.
– Вы в какой-то момент подумали, что это она – та самая жертва с бульвара? – проницательно спросил Бекетов. – Любопытно, почему вы так решили. Ваша знакомая пожилая дама кажется вам идеальным объектом для убийства?
– Вы говорите глупости!
Это было грубо, но в данный момент Екатерина Холодова не думала о политесе. За пять минут следователю Бекетову удалось напугать ее дважды, и так просто спускать ему с рук свой недавний страх она не собиралась.
– Бабушка моей подруги удивительная женщина, но случайное нападение с целью ограбления, к примеру, может подстерегать любого. Она уже немолода, вряд ли могла бы дать отпор. Но, к счастью, с ней все в порядке. А вам я желаю удачи в вашем расследовании. До свидания.
– Погодите, Катя, давайте я вас провожу. – Не дожидаясь ее ответа Бекетов пошел рядом, примериваясь к ее поспешным шагам. – А цветы, как я сейчас понимаю, имениннице?
– Да, ей. Владимир Николаевич, так вы зачем пришли-то?
– Увидеть вас захотел, – бухнул он, и Катя запнулась, сбилась с хода, настолько неожиданным был для нее этот ответ.
– Зачем? У вас что-то случилось? Вы бы хотели проиграть какую-то ситуацию? По методу Открытого театра?
Теперь следователь смотрел на нее снисходительно и даже с какой-то жалостью.
– Катя, у меня не может ничего случиться. В смысле, ничего такого, с чем я не смог бы справиться БЕЗ проигрывания ситуации. Вы хотя бы приблизительно догадываетесь, что представляет собой моя работа?
– Приблизительно да, – буркнула Екатерина, – ваша работа – находить трупы на бульваре. И если честно, я давно заметила, что наши занятия вам совсем не нравятся. Я даже собиралась у вас спросить, зачем вы тратите на Открытый театр свое время, но не успела. До пандемии.
– Потому что мне нравитесь вы. – Он улыбался, хорошо, открыто, и эта улыбка удивительно шла ему, немолодому и уставшему человеку, работа которого заключается в том, чтобы находить трупы на бульваре.
Сорокалетняя актриса Екатерина Холодова, пережившая не один роман и никогда не терявшая уверенности в себе, вдруг почувствовала, что краснеет. Это было странно, потому что в стоящем перед ней совершенно обычном, немолодом уже мужчине, сидящая пузырем рубашка которого явно скрадывала намечающееся пузико, не было ничего сбивающего дыхание и заставляющего краснеть. Осознание странности сменилось злостью.
