Из разговоров с пестрокрылыми она поняла, что у тех это вовсе не так. Сезон пылающих небес – время подумать, осмыслить пройденное и построить планы на будущее. То есть, попросту, время отдыха. Когда ты остаёшься наедине со своими мыслями, наводишь в мыслях порядок и выкидываешь ненужное.
Первая вспомнила слова Бесполезного о том, что во время пылающих он слышит какие-то звуки, и, наблюдая за свитой, она представляла, что те слышат тоже. Тогда всё вставало на место, и излишняя сосредоточенность Народа Холмов находила своё объяснение. Хотя, возможно, они такие всегда. Задумчивые и безупречные. А не болтливые и порочные, что можно сказать про её собственный народ. Трудно им будет общаться с людьми. Ну, кроме, пожалуй, отшельников Озёрного Края.
Первая смотрела на землю.
Земля приближалась.
"Мы снижаемся, забери меня чёрный". Девушка как-то скукожилась, взяла ноги в руки и стала молиться.
Но, к чести своих компаньонов, она не сломала ни одной своей косточки, ничего не ушибла. Её даже не вывернуло. Первая освободилась от пут, медленно, как будто суставы после полёта стали особенно хрупкими, и, довольная тем, что осталась цела, спрыгнула вниз.
Они стояли на утёсе, широком, как плато Заводья, который выдавался вперёд и нависал, словно хищная птица над бесконечными холмами, раскрашенными в зелёные, а кое-где сине-фиолетовые цвета. Где-то там, ещё дальше, лежала равнина, далёкая, покрытая дымкой и населённая людьми.
Как-то она спросила Пестрокрылых, почему они живут на холмах, ведь на равнине теплее, не дуют холодные ветра, и животный мир, как заметила девушка, более богат и разнообразен. Неужели из-за любви к полёту? Из-за того, чтобы встать на широком утёсе, и сразу расправить крылья? Она долго не понимала, что же пытается втолковать собеседник, но всё-таки смысл дошел. У пестрокрылых свои страхи. Один она уже знала. Народ холмов боялся маару, бестелесную душу равнин. Вспоминая смерть топтуна, Первая их понимала. Но она понимала и то, что маара – не единственный страх, есть что-то ещё, что-то глубокое, но что – спросить не решалась. Люди тоже много чего боятся. Не маару, так черных ангелов, мифических существ, что прилетали с холмов. Как девушка не пыталась объяснить, кто это такие, пестрокрылые так ничего и не поняли. Да она и сама перестала бояться, ведь находилась под лучшей защитой, которую можно придумать. Казалось, всё это собрание высоких красивых существ служит одной единственной цели – защитить маленькую потерявшуюся проводницу.
Девушка скинула шкуру, и тотчас о том пожалела. Здесь дул холодный пронзающий ветер, и она не помнила, чтобы когда-нибудь ей было так холодно, ну разве что во время её первого и пока единственного полета.
Одевшись обратно, Первая оглядела присутствующих.
На утёсе находились существа с самой разной расцветкой крыльев – члены синей, зелёной, красной, фиолетовой стаи. Все четыре семьи Народа Холмов. Братья с братьями, каждая стая отдельно, это она заметила сверху, во время полёта.
Однако чуть поодаль стояла странная группа, представители которой не имели какой-то особой расцветки крыльев, скорее, их крылья переливались всеми цветами пылающих небес.
– Кто это? – спросила Первая у Луы.
– Мы считаем ту стаю особой… Многоцветнокрылыми – кажется, так это звучит на вашем языке.
– Многоцве… Язык можно сломать. Пусть будут…допустим… радужнокрылыми, – решила девушка, – это особая стая?
