Одной из таких жертв «мушкетёров» стала девочка по имени Надя. Ребята звали её Надюшей-Свинюшей, потому что в свои двенадцать лет это была довольно крупная и толстая девочка, в сравнении с которой друзья казались птенчиками. Она была на голову выше их и в два раза шире. Просто гора белого мяса. Лицо её напоминало откормленное рыльце молоденького поросёнка. Поразительное сходство с этим животным усиливали форма носа, сильно приплюснутого и вздёрнутого кверху, налитые кровью маленькие пухлые губки; толстые, как будто всегда набитые снедью, щёчки, а также почти абсолютно круглой формы голова, которую венчали два красных бантика, напоминающие два торчащих уха. Улыбка обнажала её крупные, белые, кривоватые зубки. Надя, видимо, страдала какой-то сексуальной патологией. Она, как наркоман, в свои юные годы нуждалась в прикосновениях мальчишечьих рук и не по-детски млела от их ласк. Обнаружив у Надюшки подобные наклонности, мальчики буквально каждую перемену посвящали ей. Пять или шесть ребят, как разъярённые псы, накидывались на девочку, играющую роль раненого и затравленного зверька, и оттесняли её в дальний угол класса. Там они облепляли её со всех сторон. Всё это сопровождалось криками и воплями, Надя дико кусалась и сопротивлялась как могла. Если ей удавалось сбросить мальчишек с себя, как щенят, то начиналась бешеная травля. В итоге Надю зажимали за вешалкой у задней стены. Вешалка просто надрывалась под тяжестью верхней одежды учеников, а когда за неё втискивалось ещё человек шесть-семь, то она каждый раз дрожала, грозя рухнуть. Девочка забивалась в угол и, обессилевшая, медленно сползала вниз, приседая на корточки и широко расставляя коленки. Голову она запрокидывала назад, глаза закатывала, успокаивалась, а на лице появлялась блаженная улыбочка. Ребячьи руки в нетерпении шарили у неё между ног, стараясь доставить ей и себе подлинное наслаждение.
Всё это длилось несколько минут. Затем звонок отрезвлял разошедшихся не на шутку дьяволят, и они по одному выскакивали из-за вешалки. Последней выходила Надюша, конечно, уже с другим выражением лица: довольная, важная, с красными, как у поспевшего помидора, щёчками. Наде было совершенно безразлично, кто налетал на неё, поэтому «мушкетёры» иногда приглашали на охоту ребят из соседних классов. Чего только ни вытворяли они, до чего ни доходил их детский ум, каких только глупостей ни совершалось! Взрослым трудно понять всё это… Человеческая память коротка и зачастую стирает воспоминания о том, что происходило в детстве. Для детей же подобные забавы были в порядке вещей, чем-то само собой разумеющимся. И чем смелее получались ребячьи выходки, тем значительнее они казались сами себе.
Незаметно пролетело счастливое детство семидесятых годов. Реальная взрослая жизнь с её проблемами проходила мимо, ведь «мушкетёры» были всего лишь подростками. Лишь иногда они с недоумением заставали сцену с ругающимися за стенкой родителями, которые спорили о деньгах и о том, что кто-то «может жить нормально», а кто-то «влачит лишь жалкое существование».
Семьи друзей имели разный уровень материального достатка, но это абсолютно не мешало их общению. Володя жил с матерью, а у остальных было по два родителя. Мальчик не очень хорошо учился, и учителя не рекомендовали ему переходить в девятый класс, считая, что он не сможет освоить программу. Да и сам Володя не хотел этого. Он планировал пойти в строительный техникум и через два года начать зарабатывать на жизнь. Материнской зарплаты едва хватало, чтобы свести концы с концами.
