– Ты сейчас меня не хочешь? – пробормотала я непонимающе.
– Хочу, но не возьму.
Он снова поцеловал меня, и я закрыла глаза. Его щетина кололась, губы обжигали. Он ласкал моё лицо, а потом склонился к шее. Мне не хватало дыхания, и хотелось повторить то, что делали Фрэн и её супруг, но внезапно мужчина отстранился и поплыл прочь.
– Иди грейся, уже темнеет.
Я побрела к костру, уже не заботясь о своей наготе. Он видел всё, что мне хотелось скрыть, так к чему стыдливость? Я чувствовала, как дрожит в груди неутолённое желание. Как много уроков послушания мне давали, как долго втемяшивали в голову, что я не имею права на вольные чувства и тем более желания, но ничего не сказали о том, как справиться с этим настойчивым, властным чувством жажды!
Я не боялась согрешить. Было страшно не совладать с новой судьбой. Я достала гребень и принялась перебирать пряди, с величайшей осторожностью поворачивая голову у огня. Чистые волосы для меня были сущим наказанием: они увеличивались в объёме и совершенно не держались в причёске, но, кажется, Йану нравилось, как я выгляжу.
Неужели эта женитьба – еще одно проклятие? Сердце говорило мне присмотреться к мужу внимательней, и вспомнилось обещание, что я дала дедушке.
– Ты должна прожить достойную жизнь, милая, – сказал он за неделю до своей смерти. – Поклянись, что никогда не сдашься, даже если избранный путь покажется тебе слишком сложным.
И я принесла клятву, но лишь теперь поняла, какой унылой была бы моя дальнейшая жизнь в Городе Невест. Конечно, вознаграждаемый труд был делом хорошим, и служанки не выглядели такими уж несчастными, но разве такой участи пожелал для меня дедушка?
Нет. Он бы предпочел, чтобы я ехала на север с суровым и смелым воином, чтобы там, возможно, обрести новую семью, дом и надежду на счастье. Он бы хотел увидеть внуков, и наверняка принял бы обоих моих супругов, если они были того достойны. А Йан был достоин, это точно.
Я поморщилась от собственной глупости. Вовсе не супруг был виновен в моих страхах и отчаянии, я сама создала их, потому что, забыв о своем обещании, сдалась. После всего, через что пришлось пройти, отдых вдали от жестокостей и страданий мира был мне просто необходим. И вот время вылезти из конуры пришло.
Я впервые за долгое время вдохнула полной грудью. Стало спокойно и уютно внутри себя, и мир показался огромным даже для полета. Хватит прятаться, пора поверить в то, что жизнь полна маленьких радостей! Я буду Йану и Ульфу хорошей женой и постараюсь привыкнуть к неведомым землям. Пусть за Вратами живёт особый холод, и зима царствует там долгих полгода, а всё-таки о северных землях говорили и много хорошего.
Спохватившись, я поискала глазами супруга: Йан мылся, повернувшись ко мне спиной, и был прекрасен. Я начала краснеть, понимая, что смотрю на его ягодицы, но ничего не могла с собой поделать. Выронила расческу, когда он внезапно обернулся, встретился со мной взглядом и подмигнул. Я сама не ожидала, что улыбнусь в ответ, но через несколько мгновений отвела глаза и больше уже к воде не поворачивалась.
– Я в жизни не видел такого количества волос, – сказал он, подходя к костру.
Я подняла голову, и с облегчением отметила, что он снова в своих тонких нижних штанах. Однако исходящая от него сила и страсть чувствовались куда острее, чем тогда в доме. Когда он лежал в ванной, я возвышалась над ним, теперь всё было иначе: Йан смотрел на меня с высоты своего немалого роста, и улыбался уголками губ, отчего внутри у меня что-то тихонько сжималось.
