– Вы записывались?
– Я не могу три недели ждать.
– Прием окончен. С ног валюсь.
– Не развалитесь. – Кривая улыбка сползла к подбородку. Ростовцева небрежно поправила ее.
– Донимаете даже во сне.
– Сочувствую. – Скучным голосом сказала женщина
– В туалете подстерегаете. Недавно вынырнул из унитаза сантехник четвертого разряда. И стал честить свою вдову. Я послал его к черту. И пригрозил духом забвения. Слесарь обрызгал проклятиями. Потек заливной клапан бачка. А у меня то запоры, то кактусы. Смешно? Да?
– Чуть-чуть. – Тихая улыбка заскользила вниз.
– Что с вами? Прямо на глазах расползаетесь.
– Это меня муж так: случайно пришиб и неслучайно расчленил. – Она поморщилась. – Он записался к вам назавтра.
– Николай Васильевич?
Женщина кивнула:
– Душу ему оставьте. Пусть мучается. А то ведь успокоиться. Какую-нибудь глупышку охмурит, напьется и отправит на тот свет. Он же не в себе. А от водки звереет. Все орет: раздавлю, убью. Вот и… – Она вздохнула. – Да и жалко его… отчасти. Без души ему будет еще хуже. – Мысли у нее расползались так же, как и тело.
– Жалко? Он же вас убил. – Опешил Калганов.
– Значит любил.
– Ты опять что ли? – В дверном проеме выросла и застала врасплох жена.
Жена посмотрела на стол за спиной Калганова. Тихо прошуршала штора. Балконная дверь приоткрылась.
– Он здесь?
– Кто?
– Дед Пыхто
– Здесь никого нет. Хватит тебе. – Вадим Витальевич обернулся. За столом было пусто.
Телевизор перключился на другой канал. Дикторша со светлой копной волос и совершенно черными глазами резким голосом сообщила:
– На театральной площади прошло сборище радикалов, которые призывали к смещению законной власти. Силы правопорядка подавили митинг и очистили площадь.
На экране в растерянной толпе мелькнули девушка и Егор. Они убегали прочь. «Показалось». – Решил Калганов. Спину обжег холодок.
– Ты же обещал, что их больше здесь не будет.
– Так никого и не было.
Дернув плечом, жена фыркнула:
– Ну да. Не было… За что мне это? – Простонала она. – Сын ненормальный и муж ничем не лучше.
– Зато ты нормальная дальше некуда. – Калганов захлопнул и запер балконную дверь. На ладони осталась серая пыль от шпингалета.
– Что-что? – Наталья Алексеевна недоуменно уставилась на мужа.
– Я видел тебя с немолодым пришельцем.
– Ты бредишь что ли? – На бледном лице задрожала кривая улыбка.
– Позавчера вечером. Вы сели в белый Мерседес и сорвались в сторону центра. И ежу понятно, почему я так легко и просто устроился в «НГС». – Он сверкнул на жену глазами поверх очков.
– Ничего ты не понимаешь. Ничего. – Вскинулась жена. – Ты слишком много времени проводишь с ними. – Она оглядела комнату. – Скоро сам будешь как призрак. Вот тебе и мерещиться не пойми что.
– Ладно, ладно. Успокойся. Не звени. – Калганов поморщился, сожалея, что брякнул лишнее. – А то уши заложило. Чего зря теперь…
– Да разве с тобой… – Наталью Алексеевну оборвал раскатистый грохот, на который тотчас отозвались оконные стекла
Замерев, муж и жена переглянулись.
– Опять что-то пригорает.
– Котлеты ведь… – Жена бросилась на кухню.
– Я как подгоревшая котлета. – Калганов вздохнул.
Упав на кровать, Егор нажал на пульт. В комнату ворвался «Портисхед». Потолок, точно дверь маршрутки, отодвинулся в сторону. Егор оказался «У Рика».
Напротив Егора за столиком Настя из большой белой тарелки с иволгами на ободке уплетала что-то похожее на подгоревшую свиную котлету с овощным рагу.
