В случаях отсутствия международного договора в практике международного сотрудничества существует такое юридическое средство, как принцип взаимности.
Взаимность как основание для признания и исполнения решения иностранного суда следует толковать по аналогии с п. 2 ст. 1189 ГК РФ, согласно которому, когда применение иностранного права зависит от взаимности, предполагается, что она существует, если не доказано иное. Указанный случай, на наш взгляд, нельзя расценить как отсутствие начал международной вежливости, так как международная вежливость может иметь место там, где есть взаимность. Если установлено, что законодательством того или иного государства предусмотрен отказ в признании и принудительном исполнении решений, вынесенных судами РФ, то в признании и принудительном исполнении решений судов такого государства судами РФ может быть отказано.
Применительно к этому случаю можно привести следующий пример. В определении № 5-Г02-64, вынесенном Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда 7 июня 2002 г., указано: «ходатайство о признании и исполнении иностранного судебного решения может быть удовлетворено компетентным российским судом и при отсутствии соответствующего международного договора, если на основе взаимности судами иностранного государства признаются решения российских судов. В связи с этим при разрешении настоящего дела суду следует проверить, имели ли место случаи признания решений российских судов судами Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии или по законодательству этого государства такие случаи исключаются».[9]
Отсутствие начал взаимности зачастую не порождает возникновения правовых последствий при вынесении решений, исполнение которых предполагается в суде другого государства. От этого, конечно, в первую очередь страдают участники процесса, на которых распространяется законная сила судебного решения. Такие лица, несмотря на то, что решение по их делу состоялось, остаются незащищенными.
Так, по решению народного суда г. Хельсинки общий ребенок гражданки РФ и гражданина Финляндии был доверен на попечительство ее отцу, а мать ребенка обязана выплачивать алименты, а также определен порядок общения матери с ребенком. Поскольку мать вывезла свою дочь из Финляндии в Россию, гражданин Финляндии обратился в Санкт-Петербургский городской суд с ходатайством о принудительном исполнении на территории РФ упомянутого решения народного суда г. Хельсинки. При этом он сослался на то, что мать ребенка отказалась добровольно исполнить решение, а также препятствовала ему в общении с дочерью. Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в удовлетворении ходатайства отказала.
Адвокат по доверенности в интересах заявителя в частной жалобе просил об отмене определения городского суда. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определение городского суда оставила без изменения, а частную жалобу – без удовлетворения по следующим основаниям. В силу ч. 1, 3 ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. «О признании и исполнении решений иностранных судов и арбитражей» решения иностранных судов признаются и исполняются в СССР, если это предусмотрено международным договором СССР; решения иностранных судов, которые не подлежат принудительному исполнению, признаются в СССР, если это предусмотрено международным договором СССР или советским законодательством. Суд правильно указал на то, что Россия (как правопреемник СССР) и Финляндия являются участниками Гаагской конвенции по вопросам гражданского процесса от 1 марта 1954 г.
