Дверь в квартиру загромождал всё тот же шкаф, путники отодвинули его в сторону и, осмотрев лестничную клетку, покинули квартиру.
Нападение мутантов прогнало сон и, хотя ни одна тварь не пыталась больше напасть, мужчинам не удалось как следует отдохнуть. На рассвете, когда возбуждение от схватки сошло на нет и Илья стал проваливаться в уютную дрёму, Годогост безжалостно выдернул его из неё.
– Подымайся, отрок, – произнёс гмур, легко потеребив парня за плечо. – Утро будет мудро птицам на разлёт, молодцам – на расход.
Илья сел рывком, потёр ладонями опухшее лицо, разлепил слезящиеся глаза. Если бы эфемерный песок в них вдруг обрёл реальность, то непременно бы засыпал собой весь пол перед диваном.
– Ага, птички вчера и ночью неплохо летали, – пробубнил Илья, ему вдруг стало стыдно за то, что он едва не отключился, в то время как Ясмина сейчас одна, в другом пласте времени: голодная, загнанная, без сна и отдыха. От этих мыслей хотелось завыть, но парень, собрав волю в кулак, сказал: – Отлично, тогда пойдём, у меня есть одна идея, и мне не терпится её проверить.
– Что за урод? – не поймёшь: где нога, где рот, – проходя мимо зарубленного летуна, изрёк в своей манере Годогост. – Носит же земля таких.
Мутант со вспоротым брюхом, откуда на кресло вывалилась дурно пахнущая требуха, был жутким. Синюшная кожа обтягивала сухое, жилистое тело, верхняя часть которого поросла редкими пучками перьев, за исключением крыльев – чёрных и плотных, похожих на вороньи. Трёхпалые ноги существа покрывала мелкая чешуя, из толстых многосуставных пальцев торчали мощные когти, впрочем, пальцы рук в этом плане не особо уступали нижним конечностям, в том числе и по количеству. Морда хоть отдалённо и напоминала человеческую, но лицом назвать её нельзя. Нос и рот мутанта срослись, образуя подобие клюва, хищно ощерившегося мелкими острыми зубами.
– Да, мерзкая тварь, неужели люди здесь настолько мутировали? – удивился Илья.
– Мутировали, мутанты – уже много раз слышал от тебя и Ясмины эти слова, отрок, – Годогост решил расспросить парня о давно терзающих вопросах. – Что такое эта ваша мутация? Как я разумею, она влияет на облик людей и животных, изменяет их. Магия в моём мире способна на такое, и ты уже не раз убедился в этом. Но у вас нет магии, или я что-то неправильно понимаю?
– Всё верно, магии нет. А радиация есть, она повсюду в нашем мире. Где-то в меньшей степени, а в иных местах просто зашкаливает. Это наследие «Последней войны», или просто ядерной, в результате которой большая часть человечества погибла, – пояснял Илья, когда они с гмуром покинули временное убежище и пошли в сторону реки. – Её невозможно увидеть глазами, она неосязаема, почувствовать физически тоже нельзя, во всяком случае, пока не заразился, не заболел лучевой болезнью. Коварный, невидимый враг, который не только убивает, но и уродует организм, особенно на стадии развития. Я не очень осведомлён по данной теме, возможно, и другие факторы, такие как биологическое, бактериологическое и химическое оружие, также повлияли на происхождение мутантов в животном и растительном мирах.
– Складно глаголешь, Илюша, заслушаться можно, – одобрительно покачал головой Годогост. – Главную мысль уловил и даже сделал сравнение. Магия, она же подчас так же незрима, а знай – делает своё дело.
– Верно подметил, – согласился Илья, оглядываясь на разбитое окно квартиры, неоднократно становившейся местом стычки с мутантами. – Даже и не знаю, что из этого страшней, наша радиация или ваша магия.
