– Одну минуточку, уважаемый Николай Николаевич, – поднялся с места председатель совета, – А за что, собственно, предлагаете проголосовать? Поясните, пожалуйста.
– Как, за что? – академик хитро прищурился, – Не уж-то не понятно было с первого раза? Я имел ввиду чип, изобретённый кандидатом наук Одинцовым. Кстати, в кулуарах этот чип так и называют – Одинцовским. Изобретение в народ пошло, а мы всё о чём-то судачим. Вот я и предлагаю, подключить чип Одинцова к умной колонке. И на постоянной основе, между прочим. Для этого не следует ждать очередного разрешения от Академии Наук. И вообще, коллеги, странные вещи происходят. Мы с подобным чипом можем очередную революцию совершить в науке, да всё чего-то стесняемся. Или, может, кто-то специально тормозит наше развитие науки? Уж, случаем, не иноагенты в наших рядах завелись?
– Ну, что вы такое говорите, уважаемый Николай Николаевич, – председатель учёного совета решил в корне притушить разгорающийся было ненаучный спор, а возможно, что и скандал, – Конечно же, голосуем. Итак, кто за то, чтобы подключить на постоянной основе чип Одинцова к умной колонке? Голосуем-голосуем, товарищи, – и первым поднял руку.
– Итак, единогласно, – со вздохом облегчения произнёс председатель, – все десять – за! Надеюсь, что теперь, с помощью данного чипа, мы избежим кризиса, назревающего в наших рядах. На этом всё, коллеги. Собрание закрыто. Все свободны.
– Ну вот, сынок, – академик Каплицын подождал в коридоре кандидата наук Одинцова, – а ты ещё сомневался. Есть ещё у нас люди, способные вовремя принять правильные решения.
– Да я, вообще-то, и не думал сомневаться, – честно признался Сергей старому академику, – Только был немножечко не уверен, а вдруг мои действия признают ошибочными? И что тогда?
– Эх, молодой человек, – протяжно, почти на распев, произнёс Николай Николаевич, – а старые друзья на что? Разве не протянут руку помощи? – и хитро подмигнул, – Ты не бойся, сынок. Старая гвардия ещё многое может. Как-то так…, – и быстрым шагом направился в свой кабинет, но на полдороге остановился и поманил Одинцова.
– Я тут вот что вспомнил, Сергей, – проговорил Николай Николаевич, как бы продолжая прерванную мысль, – Для начала прошу в мой кабинет. Да-да, не каждому дана такая честь. Итак, как бывшему моему ученику, – академик Каплицын порылся в старом книжном шкафу и извлёк на свет божий потёртую, пухлую картонную папку. – Вот в этом архиве я хранил свои первые наброски учёных мыслей. М-да. Их было великое множество. Из этого множества что-то воплотилось в жизнь, что-то нет. За пятьдесят с лишним лет многое из этой папки уже потеряло свою актуальность. Давно собирался эту папку сдать в утиль, да всё никак рука не поднималась. М-да…, так о чём это я? Короче говоря, коллега, я решил подарить эту папку тебе. Как одному из лучших моих учеников. Будет время, ты в ней покопайся, как следует. Вдруг что-то да извлечёшь полезное для науки. Ведь не зря говорят, что новое – это хорошо забытое старое. Кстати, там можешь найти и мои наброски по той теме, над которой ты сейчас работаешь. Да-да, как ни странно, но меня уже тогда интересовала проблема передачи мысли на расстоянии. Но все мои прожекты были признаны фантастическими и не состоятельными. И главное, что не имеющими никакого практического значения. Вот и получается, что я ещё тогда пытался опередить время. Только, вот, само это время было другое, к сожалению. Надо было экономику с нуля возрождать. Да-да, тяжёлые были времена. Но я не об этом. Сергей Артёмович, позволь вручить эту папку в твои руки, в тайной надежде, что ты найдёшь среди этих печатных листов маленький бриллиантик учёной мысли, мною раньше не замеченный. Бери-бери, те тушуйся.
