- Просто я устала. Время позднее, а мне завтра на работу. Сами понимаете...
Игнат все понимал, но уходил с особой неохотой.
Не успокоился, пока не выпил весь чай, не сточил все печенье в вазочке.
Делал этот нарочно медленно и, искренне, расстроился, когда вазочка опустела, ботинки подсохли, а предлогов остаться больше никак в голове не возникло.
- Вам, наверное, завтра тоже на работу? – такой тихий, но весомый намек на толстые обстоятельства.
- Да, я как бы и сейчас на работе.
- А-а-а-а. Ненормированный график?
- Типа того.
На самом деле график у Зебла капец, какой бешеный.
Вот поймает козла Расташинского, подвесит его за одно место, а после можно будет и отдохнуть.
А пока покой Игнату только снится. Особенно теперь, когда его деятельный босс еще и трясется над своей новой женой и всем ее кругом общения.
С другой стороны лучше уж Расташинкого по всему городу выискивать, чем быть нянькой для большого пополнения в семье босса. Там пускай Пудель с пацанами развлекается, а у Зебла есть дела посерьезней.
Собрался он в два счета.
Кнопка проводила его до прихожей, что по размерам не отличалась от кухни, сунула ему в руки ботинки и даже собрала с собой целый пакет полный липовых листочков с робкой ремаркой:
- Чаю дома попьете.
И ему бы привычно съязвить, посмеяться в ответ, да только слова на ум не приходят.
Стоит, как идиот, топчется на пороге, смотрит на нее, затем на узкую ладошку, что протягивает пакет с чаем и не решается взять его.
- Берите же! Не стесняйтесь! Наверняка, дома, у вас такого нет.
Дома у него кроме собачьего и кошачьего корма, да трех банок безалкогольного пива уже давным-давно ничего нет. Даже сахар кончился.
В целом такое положение вещей последние лет десять Игната устраивало. Вероятно потому, что он никогда не чувствовал себя одиноким, вкусно и сытно покушать мог в ресторане, а скоротать ночь у случайной любовницы.
Вот, с кем он будет распивать это чертов чай, если дома у него дажезаварника не имеется?!
Кнопке он, разумеется, этого говорить не стал. С молчаливой благодарностью забрал из ее рук пакет и, окинув тонкую фигурку, прощальным взглядом вышел в прокуренный подъезд, намеренно запретив себе просить номер ее телефона.
Смысл?
Она все равно его не даст.
А если и даст, то он не станет ей звонить.
Слишком уж они разные.
Игнат это четко осознает, но все равно, выйдя на улицу и затянувшись сигаретой, отчего-то считает этажи и ищет глазами окно кухни, в надежде, что в нем мелькнет легкий силуэт Сони.
Красивая она и явно не глупая.
Опасное сочетание для того, кто уже однажды когда-то еще в прошлой жизни любил похожую девушку.
Ничего хорошего из любви этой не вышло.
Зебл теперь на всю жизнь ученый.
Воспоминая о ней до сих пор ему аукаются, и о многом в своей жизни он жалеет.
Но, как говорится, запретный плод сладок.
Именно поэтому Игнат еще добрых минут двадцать стоит под окнами, пытаясь понять, как эти чистенькие ребятишки, явно из хорошей семьи оказались в этом районе на ПМЖ.
Где, черт возьми, их родители?
С одной стороны, чего в жизни не случается.
У Кнопки Сони ее ершистогобрательника наверняка припрятана слезливая история о том, как они стали бедными сиротами.
А с другой стороны, Игнату, жуть как любопытно.
Зацепила его Кнопка.
Глазами своими грустными, что прячутся подкруглой оправой смешных очков, ну и прочими…кх-кх…прелестями, естественно.
Мужик, он, или не мужик, в конце концов.
