На площади у центрального строения группа жителей возводила кострище из бревен. Вождь стоял в отдалении, скрестив на груди руки, и следил за работой. Увидев возвращающегося Сюркуфа, пошел навстречу. Аборигены отложили работу и дружно двинулись за ним.
– О, наш брат! – воскликнул вождь. – Отныне наш дом – твой дом.
– Благодарю, – Робер прижал руку к груди.
– Вы останетесь на наш праздник?
Сюркуф посмотрел на небо. Солнце клонилось к закату. Пройдет совсем немного времени, и на джунгли опустится непроглядная темень. Бесспорно, лучше это время суток провести в безопасном месте, да и Беатрис нуждается в отдыхе.
«Но с другой стороны, – подумал Робер, – оставаться с аборигенами – подвергать себя двойной опасности. Я недостаточно хорошо их знаю, чтобы доверять. Их желание купить оружие вполне понятно, но остается соблазн заполучить его практически даром».
– Вы идти сможете? – обратился он к девушке.
– Да.
– Благодарю, – ответил капитан вождю, – но как-нибудь в другой раз. Нам нужно спешить. Завтра с утра жду вас в устье большой реки.
Еще засветло путники достигли оставленных на берегу шлюпок, но не успели отчалить, как реку и окружающие джунгли поглотила ночь. Зажгли факелы и, освещая ими путь, двинулись вниз по течению. Темная вода струилась по бортам, над головой сияла россыпь звезд. От берегов доносились неясные шорохи, прерываемые криками ночных птиц.
Беатрис, утомленная переходом, склонила голову на плечо Сюркуфа и заснула. Он чувствовал тепло ее тела, касание волос на своей щеке, вдыхал их аромат и боялся пошевелиться. Не избалованному вниманием женщин, ему была приятна эта близость, от которой щемило и наполнялось грустью сердце.
Едва в сторону моря подул легкий бриз, поставили паруса. Шлюпки заскользили по водной глади реки быстрее. Через некоторое время впереди показались сигнальные огни брига.
Вернувшихся на бриг встретили радостными возгласами. Флер обняла племянницу и увела ее в каюту. Вскоре матросы принесли туда два ведра горячей воды, чтобы девушка могла помыться после дороги. Ужинать Беатрис отказалась, сославшись на усталость.
За едой в кают-компании Робер и Семен рассказали супругам о своих приключениях.
– Половину вырученного за ружья я отдаю на восстановление колонии, – сказал Сюркуф. – Ружья были собственностью Шутера, и будет только справедливо, если его имущество послужит компенсацией за разбой. Остальное будет поделено между членами экипажа, участвовавшими в спасении Беатрис.
После ужина Сюркуф отправил боцмана на шлюп. Он передал лейтенанту Морису, чтобы подготовили к утру два десятка ружей, порох и свинец. Все это снаряжение необходимо доставить утром на пляж.
Матросы на шлюпке ждали аборигенов у песчаной отмели в условленное время. Они расстелили на берегу брезент и разложили на нем оружие. Рядом поставили бочонок с порохом и ящик со свинцом.
Даяки появились, когда на бриге пробили вторые склянки. Аборигены крутили ружья, разглядывая со всех сторон. От удовольствия они смеялись, щелкали языками и наводили стволы друг на друга. Наигравшись, успокоились. Затем с серьезным видом выслушали краткое наставление лейтенанта Мориса по обращению с оружием. Он показал, как заряжать ружья, целиться, и продемонстрировал сказанное, пару раз выстрелив в ближайшее дерево. После этого к удовольствию каждой из сторон состоялся обмен.
На прощание вождь сказал:
