– Если капитан еще захочет продать даякам ружья, пусть только даст знать. Даяки снова соберут для него камни и желтый песок.
На этом и расстались.
Подойдя к лодкам, Сюркуф взглянул на шлюп и обратился к Морису:
– Тебе предстоит прогуляться до Порт-Луи. Вот письмо, передашь его губернатору. Здесь я описал все похождения Шутера. Пусть сам решает, что с ним делать. Заодно проследи, чтобы не тянули с оценкой приза. Загляни в док, узнай, как там дела с ремонтом «Кларисс».
Лейтенант спрятал конверт в карман и, попрощавшись с капитаном, отбыл на «Орел». Вскоре на шлюпе подняли паруса, и он взял курс на Бали.
Бриг тоже не стал задерживаться. Поставив грота-триксель, кливера и стаксели, «Сокол» проследовал вдоль берега.
Сюркуф распорядился накрыть завтрак на юте. Отсюда открывался изумительный вид на остров. Темно-зеленые джунгли, окаймленные песочными пляжами, подступали прямо к воде, а над ними в сизой дымке прозрачного воздуха высились горы. Эта красота согревала душу капитана своим первозданным очарованием.
У гакаборта поставили стол и трехногие табуреты. Вскоре появились пассажиры – Воронцов и супруги Жербер. Не хватало только Беатрис, но вот появилась и она. На девушке было светло-лиловом платье, ее глаза лучились.
– Не опоздала? – весело произнесла она.
– Разве что самую малость, – ответил Воронцов, отметив про себя, как похорошела бывшая пленница.
– Вот и замечательно! – Беатрис улыбнулась всем присутствующим и села на свободное место напротив Робера.
Девушка взяла огурец.
– Не подадите ли мне солонку? – спросила она капитана.
Тот поспешил выполнить ее просьбу. Пальцы девушки и Сюркуфа соприкоснулись, рука Робера невольно вздрогнула, ощутив словно удар электрическим током. Капитан внимательнее, чем хотел бы, всмотрелся в прекрасное лицо Беатрис. Легкая растерянность читалась в ее глазах. Произошедшее также явилось для нее полной неожиданностью.
– Извините! – опустила ресницы Беатрис. – Это от платья. С шелком, знаете ли, всегда такие проблемы…
– Конечно, – ответил Сюркуф, заметив, что все еще продолжает удерживать руку девушки. – А где солонка?
– Да она у вас…
– Действительно, – улыбнулся Робер.
Кофе был отменным – горячим и ароматным. Сюркуф допил его и поднялся из-за стола:
– Приятного аппетита, господа! Приношу свои извинения, но нужно продолжать нести службу. Сегодня пятница – значит, настало время капитанской уборки.
– Вы сказали – капитанской? – подняла глаза Беатрис.
В ее взгляде читалось непонимание.
– Не хотите ли сказать, что будете весь корабль убирать сами?
– Нет, конечно, – доброжелательно усмехнулся Робер. – Уборка называется капитанской, потому что капитан должен собственноручно проверить каждый закуток на предмет чистоты и порядка. В это время на судне наводится полный марафет. Начищаются до блеска все дельные вещи, укладывается в ровные бухты трос. Чистота должна радовать глаз.
Сюркуф сошел на палубу. Там уже стоял Джерод и раздавал указания помощникам. Те, вняв распоряжениям боцмана, направили свои команды по разным уголкам брига.
Наиболее заметная деятельность развернулась на не прогретой еще солнечными лучами палубе. Обнаженные по пояс матросы засучили до колен парусиновые штаны, взяли в руки скребки, камни, ведра, голики[1]и швабры. Мгновение – и все это дружно пошло в ход. Забортная вода потекла рекой.
Пока одна группа занималась палубой, другая не менее усердно мыла борта и люки с мылом, окатывая их водой. Все это делалось с охотой, без боцманского окрика.
