«безумная…»
***
За восемь лет до…
Помощница директора что-то активно перебирала на столе, старательно не обращая на неё внимание. В последний месяц Мари всё чаще видела такое отношение к себе и чем ближе был срок окончания «раздумий», тем больше людей её избегало. Нормальная реакция для тех, кто знал, что в скором времени Гротэр уволят и пусть совсем немного, но её это задевало. Конечно, Мари и раньше сторонились, но сейчас между ней и старыми знакомыми будто бы возник вакуум.
После демонстрации новой схемы для флайверов, директор вызвал её к себе и требовательным тоном заявил, чтобы она прекратила работу над своим проектом, иначе…
Последствия Мари во всей красе видела сейчас.
По началу она вообще забыла о беседе с начальством. Не до того было. Но сегодня, придя на работу, учёная не смогла включить компьютер. Стекло памяти изъяли. Со всеми наработками, формулами и планами. Марианн чуть собственный стол не сломала, перебирая в уме тех, у кого был доступ к её кабинету. Она едва не бросилась в охранный пост за записями работы дверей, но буквально носом уткнулась в пришпиленную булавкой бумажку, которую в привычном полумраке заметила не сразу.
– Мисс Гротэр? Вас ждут, – тихо проговорила помощница, выводя Мари из задумчивого состояния. Секретарша, придерживая пальцами капельку-переговорник в ухе, всё так же отводила взгляд.
Марианн была зла и как бы не старалась сдерживаться, дверь за её спиной закрылась с громким хлопком.
– О, Марианн, это вы, – молодой директор изобразил удивление. При одном взгляде на него, женщине захотелось прошить скрепками льстивую физиономию, а стоило тому открыть рот, так и вовсе потянуло выкинуть его в окно. Она была старше нынешнего директора лет на семь и видела его от силы два раза, за которые ни разу не разрешала называть себя по имени. Ну что же… как он к ней, так и она к нему.
– Куда вы дели… – начала она с ходу, даже не поздоровавшись. В секунды преодолела расстояние до стола, упёрла в него руки и угрожающе нависла над молодым человеком.
– Не стоит хамить. Не забывайтесь, Гротэр, – вся наигранная доброжелательность слетела с лица директора и Марианн пришлось отстраниться. Она впервые задалась вопросом откуда взялся этот холёный юноша, чувствующий себя в высоком кресле словно на императорском троне. Когда она вступила в центр в качестве учёной, то пост занимал сухощавый старик, которого полгода назад сменил вот этот… Обычно женщина игнорировала любые сплетни, но видит магия, как бы они сейчас пригодились. Как ей не хватало болтовни Лили, которой и пяти минут бы не потребовалось, чтобы выложить всю подноготную этого типа. – Если вы о стекле, то его вам никто не вернёт. Так или иначе, но продолжать эти исследования вам запрещается.
Мда… ну и ситуация. В действительности люди могли проводить любые изыскания, какие только захотят. Даже запрет на исследование «сути мира» официально не узаконивали. Были проекты, что велись под грифом «секретно», но это другое, часто задевающее военные сегменты. Сейчас же ей напрямую приказывали бросить то, что не несло в себе никакой прямой угрозы.
– А если я откажусь?
– Даже если и так, данные вам никто не вернёт, их уже уничтожили. А вам, от лица директора исследовательского центра и как представитель церкви, я бы рекомендовал закрыть эту тему, – молодой мужчина поднял ладонь и двумя пальцами коснулся лба, повторив жест, которым обычно заверяют свои слова монахи.
