София сталкивалась с подобной реакцией не первый раз. Можно даже сказать, что такое поведение было нормой. Мало кто хочет иметь дело с полицией и волонтерскими организациями, если это не касается близких. Мало кто хочет давать свидетельские показания. Большинство считает, что любые связи с полицией вносят в жизнь ненужные переживания. Другая часть не хочет нарушать спокойное течение жизни. Свой призрачный покой. Не равнодушных единицы.
После беседы с отцом Дины София поняла, что, безусловно, Дина была трудным ребенком – в свои шесть бродяжничала и была изгоем. Видимо этот факт служил родителям Макса и, возможно, всем остальным, оправданием их равнодушия к судьбе девочки.
Она напрямую спросила Артура об отношении детей и их родителей к Дине. Он подтвердил ее мысли.
– Артур иди домой. Я сделаю, все, что в моих силах. – София пожала руку мальчику и пошла к реке.
По спине пошли мурашки, когда она подошла к краю обрыва – взрослый человек не прошел бы по дорожке и десять метров. Так ей показалось с первого взгляда.
Она спустилась к реке и посмотрела на тропинку и заборы снизу.
Вдоль обрыва шли ограждения частных домов.
«Еще один оползень и все заборы рухнут в реку, хорошо если не вместе с домами и людьми,» – подумала София, разглядывая заборы.
Голубой, зеленый, коричневый. Следов медвежьих лап ни на одном из заборов не было.
«Там вообще никаких следов нет и уже не будет! Ни от Дины на тропинке, ни от следов на заборе. На четвертый-то день! Третью ночь идут дожди. Если вся эта история не выдумка, то, скорее всего, дети сами нарисовали медвежьи лапы мелками. Не масляной же краской!» – София раздраженно пнула камешек в воду и пошла к рукотворным ступенькам, выдолбленным прямо в скале неизвестными умельцами Бурга.
Если бы родители поверили Артуру и Дину стали искать в первые же часы ее исчезновения, то примерно до полдесятого вечера 15 июня 1990 можно было увидеть следы медвежьих лап на одном из заборов.
Ровно в полдесятого вечера этого же дня можно было наблюдать, как мужчина в кожаной куртке и блестящих желтых ботинках пытается стереть незатейливый рисунок с забора, ругаясь и раздраженно приговаривая, – «Какой дятел нарисовал это?»
Следы медвежьих лап были нарисованы детским мелком, поэтому здоровяк без проблем стер их обыкновенной мокрой тряпкой.
Отсутствие медвежьих лап не поколебало уверенность Софии в достоверности истории Артура и его искреннем желании помочь найти Дину.
Сейчас она зайдет к родителям Марии, девочки, жившей на Пятой Линии в одном доме с Эриком. А потом надо будет заехать в участок и проверить владельцев домов на обрыве.
Лана и Том встретили Софию холодно. Но ответили на все заданные ею вопросы. Бабушка девочки заперлась в комнате. Оттуда слышалось бормотание. Похоже, старушка молилась. Родители Марии сказали, что Катерина сама придет в полицию в удобное для нее время.
– Замечательно! Она может прийти и в волонтерскую организацию по поиску без вести пропавших. Туда она тоже может приходить в любое время. На месте всегда кто-то есть. – София чувствовала досаду и раздражение приемом и отношением этих людей к случившемуся.
В итоге, ничего нового она не узнала, время потеряла. Ну, хоть стало понятно, что ребенок был для них обязательным атрибутом семейной жизни, и только. Воспитанием девочки, как она поняла со слов Ланы и Тома, в основном занималась Катерина. И то, пока не ясно, как она этим занималась. Что-то Софию настораживало в этой семье. Особенно бабушка.
