Известия обрадовали Пина. Главное, теперь он будет занят, и это поможет ему отвлечься от мыслей о собственном убожестве.
На протяжении следующих нескольких дней их взвод готовился к предстоящей кампании. Помимо припасов, которые должен был нести каждый солдат, Пин уложил в свой рюкзак и мешки четыре свинцовых слитка, несколько ручных зажимов с формами для пуль разного размера и пару щипцов. Поверх рюкзака он нацепил огромный, двадцатикилограммовый котел, в котором плавил свинец. Ло тащил оставшиеся материалы для изготовления пуль, в том числе еще восемь слитков, двадцать запасных кремневых механизмов и три дюжины спусковых крючков. Устроившись в укромном уголке пещеры, Юн протерла свою новенькую винтовку и пересчитала патроны, которые ей выделил интендант. Она отполировала каждый до такой степени, что они стали сверкать, как жемчужины в ожерелье.
За день до того, как им предстояло выступить, девушка ушла прощаться со своими друзьями из других подразделений. Ло подошел к Пину и протянул ему флягу горячего грушевого сидра.
– Как дела, Маленький брат? – спросил он.
Пин так удивился, что пересчитал узлы со своим скарбом: вдруг чего пропало.
– Пожалуй, волнуюсь маленько, – ответил он. – Нынешняя кампания не то что прежние.
Ло улыбнулся. Он схватил один из самых больших узлов, которые должен был тащить Пин, и кинул в кучу своих вещей.
– Я бы не стал переживать почем зря. Мы в надежных руках, – подбодрил он. – Бо Гу многому научился в России. Кроме того, в наших рядах есть даже европеец. – Он принялся топать ногами, пока не поднял целую тучу пыли. – И все же все как раньше, у нас с тобой есть только мы.
– Пожалуй, ты прав, – кивнул Пин.
– Как и всегда, – Ло развернулся и направился к остальным.
Пину подумалось, что ему следует попрощаться с Хай-у перед разлукой, поэтому он направился в сторону госпиталя. Оружейник чувствовал себя неловко. По сути дела, Ло предлагал ему помириться и снова стать друзьями, но что для Ло дружба? Прикрывать друг другу спину в бою или нечто большее? Интуиция подсказывала Пину, что дружелюбие Ло не к добру и теперь надо ждать беды. Но какой? И откуда она явится? «Ишь ты, – думал Пин, злясь еще больше, – решил, что раз вызвался тащить один из моих узлов, то я теперь все прощу и забуду».
Когда он добрался до другой стороны горы, то увидел, что от госпиталя осталась в лучшем случае треть палаток. Остальные разобрали и нагрузили на мулов, длинная вереница которых шагала вместе с армией вниз по склону к долине. Бойцы сворачивали последние из снятых палаток. Помахав им рукой, Пин отвел полог в сторону и проскользнул внутрь шатра, где лежал Хай-у.
– Говоришь, Третий корпус выдвигается? – спросил калека, почесывая культю. Бинты уже сняли, и Пин теперь мог разглядеть десять дырочек в тех местах, куда были воткнуты иглы. – Первый раз в жизни так сильно зудит.
– Ты ее в грязь сунь, – посоветовал Пин. – Та холодить начнет, и полегче будет.
– Хорошая мысль, – одобрил Хай-у. – Так вам сказали, когда вы вернетесь?
Пин помотал головой.
– Чего-то у меня какое-то дурное предчувствие, – признался он. – Враг сменил тактику. И мы тоже.
– А еще теперь с вами нет мастера кун-фу, – улыбнулся Хай-у, продемонстрировав кривые зубы.
– Это даже хорошо. А то я раньше постоянно боялся, что ты полоснешь меня своим мечом. Как начнешь им размахивать, только и успевай уворачиваться…
