– Садитесь – седовласый усатый человек в гимнастерке без знаков отличия и меховом жилете указал рукой на сколоченный из сосновых брусков табурет. Кашлянув в кулак, усатый продолжил – Вы должны отдавать себе отчет в том, что у нас возникли некоторые сомнения по поводу вашей личности. Согласитесь, выглядит все странным. Вас нашли в лесу в бессознательном состоянии, с документами на имя Вальтера Шлосса. Вот это – говоривший достал из ящика стола четырехгранный клинок, на рукоятке которого было выгравировано на немецком «Не нам, не нам, но имени твоему» – тоже было при вас. А вы заявляете, что являетесь советским гражданином, но при этом отказываетесь назвать свое имя. Странно, не находите?.
– Да, действительно, все это так – ответил сидящий напротив незнакомец – Я, конечно, мог бы придумать любое имя, ведь вам, находящимся в глубоком фашистском тылу, проверить это было бы практически невозможным. Но я прошу вас при первой же радиосвязи передать в Центр небольшой текст, который бы я написал…
– А с чего вы решили, что у нас есть связь с большой землей? – раздраженно спросил хозяин землянки, в которой происходил разговор. «Что-то этот оборванец через чур много рассуждает – думал он – Зря я согласился принять его в отряде. Похоже это провокатор?»
– Антенну рации заметить нетрудно – ответил незнакомец – Я понимаю, что моя просьба выглядит странно. Но поверьте, что это вопрос государственной важности…
– Почему я вам должен верить? Я отправлю в эфир, как вы его назвали, текст, а завтра на этом месте объявятся каратели. Ведь и такой сценарий возможен?
– Возможен – вздохнув, ответил незнакомец.
***
В кабинете начальника управления внешней разведки Министерства безопасности СССР раздался резкий телефонный звонок. Фитин, оторвавшись от кипы бумаг, лежавшей на столе, поднял телефонную трубку.
– Фитин у аппарата – уставшим голосом сказал хозяин кабинета.
– Здорово, тезка! – раздалось на том конце провода. Это был заместитель Фитина, весельчак Павел Судоплатов, руководившей советской контрразведкой и одновременно координирующий действия многочисленных партизанских отрядов и подполья на временно оккупированной территории СССР.
– Привет. Что-то ты радостный. Хорошие вести?
– Да, уж, неплохие. В районе Полоцка наши пустили под откос фашистский эшелон с живой силой. Тридцать два вагона утопили, представляешь?
– Ай, да молодцы! – Фитин прекрасно понимал, какая кропотливая работа стояла за такими вот радостными вестями. Понимал он и то, какой громадный вклад вносили партизаны и подпольщики в дело разгрома фашистских захватчиков.
– Слушай, Павел Михайлович, это еще не все. В радиограмме из этого отряда была сделана приписка. Слушай, читаю: « В Альпах снега мало, кататься на лыжах очень сложно. Грег»…
Не дослушав Судоплатова, руководитель советской разведки почти крикнул в трубку:
– Паша, бери бумаги и мигом ко мне.
Положив трубку на аппарат, Фитин с жадностью раскурил папиросу «Казбек» и начал нервно прохаживаться по кабинету.
«Как Грег оказался у белорусских партизан? Ведь он должен быть в Германии. Да, были проблемы со связью, но сейчас радиосвязь налажена, и сигнала опасности от агентов Грега не поступало. Может это немецкая провокация? – размышлял Фитин – Но какой резон немцам вести такую игру? А если они „накрыли“ Грега и под его видом внедрили в партизанский отряд своего агента? Но зачем? Да и Грег не мог им выложить все шифры. Ведь подлинный смысл радиограммы, которую зачитал Судоплатов, означал буквально следующее: „Нуждаюсь в срочной помощи. Операция под угрозой“. А может Грег, опять потеряв связь с Центром, специально отправил своего человека в отряд с заданием передать информацию в Центр? Но сеанс радиосвязи с Берлином был всего лишь пять дней назад».
