Потерявший солнце. Том 1 - страница 3

Может, прятать на самом видном месте и было неплохой тактикой, но временами Ши Мин ощущал себя тоненькой шелковой ширмой перед лицом урагана. Как тут укрыть юного главнокомандующего, если дует сразу со всех сторон?

Со своим неуживчивым характером Юкай особой славы в войсках не снискал бы, но оказалось, что талантами он все-таки не обделен. Первый испуг и обида на брата прошли, кровь и привязанность взяли свое. Раз брат поручил такое большое и сложное дело, значит, во всем этом есть какой-то смысл…

Сначала Юкай бесцеремонно влез в устоявшуюся систему снабжения, перекроив ее заново, после начал всерьез изучать тактику. Его новшества наталкивались на глухое, но отчаянное сопротивление, а вот сам юный наследник с самого детства встречался только с равнодушием да отвращением. Куда там военным чинам до невыносимой, удушающей тяжести интриг императорского гарема, в стенах которого рос Юкай! Сопротивление было попросту не замечено и проигнорировано, Ши Мин юноше явно благоволил, и ропот понемногу стих.

Успехи ученика, его молчаливое, сосредоточенное упрямство, его так и не позабытые юношеские привычки, старый кинжал в ножнах, который он однажды украл прямо из-под подушки Ши Мина, – все эти мелочи копились внутри, грозя развалить старательно выстроенную стену.

Можно было обманывать других, но к чему обманывать себя?

Кроме так неожиданно повзрослевшего ребенка, у Ши Мина больше никого не было.

Как только солнце опускалось за горизонт, пустыня выдыхала накопленный жар и принималась медленно остывать. Ветер приносил прохладу и легкую красную пыль, разбрасывал ее над лагерем и завывал в расщелинах невысоких скал. Небо наливалось густой синевой: разом вспыхивали тысячи небесных огней, отбрасывая светлые блики на песок.

Ночей Юкай не любил. Беспокойство проникало под кожу роем жалящих насекомых, не давало уснуть, заставляло ворочаться в постели. Все вокруг было слишком иным, непохожим на родную землю; впрочем, о давно покинутой Лойцзы Юкай вспоминал все реже. Перед его глазами чередой проносились странные и неприкаянные пейзажи: то седые степи обдавали запахом трав, то густые леса накрывали сенью, и каждое место было одинаково чужим. Теперь остался один-единственный город, отделяющий армию от возвращения домой.

Дом… Короткое слово перекатилось во рту, как согретая солнцем ягода. Для Юкая в нем оказалось даже больше смысла, чем можно было представить. Память услужливо подбросила картинку, сохраненную в дальнем уголке разума. Небольшая ветхая усадьба пряталась в роще; от столицы к ней вела заросшая дорога, превратившаяся в едва заметную колею. Добираться туда в непогоду приходилось по непролазной грязи, но Ши Мин никогда не жаловался.

Летом дорога занимала половину дня, а по осени и того дольше. Рядом не было никаких благодатных полей, пригород и деревеньки разрослись в другую сторону, и соседями юного принца были ветер да голые холмы с редкими пятнами рощ.

Осенью влажный ветер выдувал через щели остатки тепла, и наставник постоянно мерз, кутаясь во что попало, лишь бы согреться. Да еще и беспокойного ученика норовил замотать в одеяло потолще, не слушая никаких возражений: в тот год стены их богами забытого дома слышали больше проклятий в сторону императора, чем иные дома заговорщиков. Постепенно Юкаю все же удалось понять задумку старшего брата. Отправив его в глушь, Ду Цзыян сразу двух зайцев убил, даже стрелу на тетиву не наложив: и от жадных рук подальше спрятал, и беспокоиться о воспитании перестал – Ши Мин побеспокоится сам.