Потомок Рода - страница 5

Я далек от мужчин, которых называют каблуками или подкаблучниками. Характер у меня суровый, нордический. Когда надо – пру как танк и не прогибаюсь. Будь я против этого постепенного захвата холостяцкой территории, Машка бы никогда не провернула свой фокус. Но меня такое соседство вполне устраивало. Юдина быстро подружилась со всеми моими друзьями, старалась не пропускать ни одного выезда на природу. По крайней мере, первые два года. Дело шло к свадьбе. И чем ближе мы подходили к ЗАГСу, тем сильнее она начала давить, пытаться меня перекроить. Ей, оказывается, никогда не нравились мои увлечения, работу курьером она считала смешной и даже абсурдной, учитывая, какая карьера меня ждала на военной службе. Амбиции Юдиной простирались куда дальше однокомнатной квартиры на окраине Самары. Она мечтала о коттедже, дорогой иномарке и отдыхе на Бали раз в полгода, а то и в квартал. Я к таким высотам не стремился. На том и расстались. Так что Машки в моей жизни больше нет. А вот палатка верно служит и по сей день. Хотя, как нет… Узнав от общих знакомых, что я побывал на фронте, вернулся, купил частный дом и новую машину, бывшая вдруг снова воспылала ко мне теплыми чувствами и периодически напоминает о себе звонками, которые я стараюсь игнорировать. Уплыл наш кораблик в море прошлого.

Смартфон, извлеченный из недр туристического рюкзака в спальном отсеке палатки, будто взбесился, обрушив на меня лавину пропущенных вызовов. Всего-то пара суток без связи! Кто там так отчаянно жаждал моего внимания? Родители, конечно. Три звонка от мамы, полных тревоги. И следом смс, пропитанная материнской заботой и укором: «Сынок, ты где пропал? Почему не отвечаешь? Совсем одичал со своими играми в рыцарей. Когда за ум возьмешься? Уже четвертый десяток, а все ерундой маешься!». Отец, как всегда, был немногословен: «Не беси мать, позвони». Понял, бать, принял. Наберу по возвращении, держись там за нас обоих.

Еще Толян Свиридов, мой университетский товарищ, дважды пытался пробиться ко мне, а потом написал в соцсети: «Здаров, Родной, на следующих выходных на охоту едем с братом, погнали с нами. Только сосисочная вечеринка, только хардкор». Толян единственный, с кем я сохранил связь после университета. Он, как и прежде, звал меня Родным. Впрочем, какое еще прозвище может быть у человека с фамилией Роднов? Из всей нашей университетской братии Свиридов оказался самым практичным и пошел по проторенной дорожке. Взявшись за ум, влился в бизнес отца – владельца сети рыболовных и охотничьих магазинов по всей России. К тридцати годам Анатолий обзавелся семьей, двумя детишками, пузиком и, кажется, растерял весь былой авантюризм. Охота для него – это отдушина, способ сбежать от бытовухи и любимой, но иногда доводящей до мысли о мыле и веревке семьи. И я, по возможности, выбирался с ним пострелять дичь, выпить водки под вкусную закуску, поболтать о том, о сем – в общем, насладиться простыми радостями жизни на природе. А еще Толян был богом подарков. Благодаря его щедрости в моей коллекции красовались двустволка «Байкал», блочный арбалет «Боустил», несколько тактических и походных ножей, топорик и еще много всякого охотничьего добра.

Прикинул в уме: сегодня суббота, второе августа. Мой отпуск заканчивается восемнадцатого. Ничто не мешает мне составить компанию Толяну и его двоюродному брату. О чем я и сообщил товарищу, благо сотовый сигнал в этих краях оказался на удивление стабильным. На жизнь, к слову, я зарабатывал начальником охраны в элитном коттеджном поселке «Ягодный» в Красноярском районе – в получасе езды от Самары. Опыт армейской службы и статус ветерана боевых действий помогли без труда устроиться на это место. Работенка непыльная, всего три человека в подчинении, свой кабинет на КПП. Следишь за обстановкой по мониторам, на которые транслируют изображение поселковые камеры, координируешь парней да изредка объезжаешь территорию, где редко происходит что-то из ряда вон выходящее. Максимум, детишки-мажоры переберут с алкоголем и решат с ветерком прокатиться на «БМВ» по местным улочкам – приходится останавливать и вежливо просить прекратить баловство. Деньги за это платили вполне приличные, а трудозатраты были минимальны. Нормально, но, положа руку на сердце, должен признать: на работу я езжу без особого энтузиазма, она не зажигает во мне никакого огонька.