– Оформляем? – равнодушно спросил молодой. – Женщину тоже? Или кто тут старший?
– Вы в своём уме? – ахнула Елизавета. – Что вы такое говорите…
– Девушка, вы знаете что бывает за сокрытие одарённых от государства и церкви? – вперил в неё суровый взор Агапий.
Учительница побледнела и отступила от священника. Бедняжка Елизавета, церковники пробили её моральную защиту вообще не утруждаясь. А всё потому что надо знать свои права. Когда ты их знаешь, то подобные выверты отбиваешь в один момент. Так что надо вмешиваться, пока девушку совсем не запугали.
– Вы не имеете права задерживать ни меня ни Елизавету Андреевну, господа, – сказал я. – Срок самостоятельной регистрации дара двое суток с момента его открытия. Выходя за территорию интерната каждый ученик или работник обязан проходить сканер. Я его проходил прежде чем идти сюда. Результат был отрицательный.... Журналы посещений можете запросить у администраторов.
– Малыш, с тобой никто не разговаривает, – фыркнул инок, но Агапий глянул на коллегу с лёгким осуждением.
– Грубо. Эта жестокая психологическая травма вряд ли останется со мною до конца моих дней, а вот на вашей карме отзовётся точно, – не удержался я.
– Язык прибери, а? – инок побагровел.
Я представил, как выдираю у него ноги. Как у комарика. Одну за другой. Мечтательно улыбнулся, но сдержал очередную колкость. Хватит их задирать. Вместо этого демонстративно изобразил как застёгиваю молнию на губах и выбрасываю ключик за спину. Инок аж задохнулся от возмущения, но его остановил начальник.
– Отставить, Сергеев, – подал голос иеродиакон, обратился ко мне. – Смотрю, ты подкованный, парень-убивший-демона-камнем. Молодец.
– Хорошо учился. Вроде бы… Да, Елизавета Андреевна?
Та изумлённо покачала головой.
– Учись, парень, учись. Тебе полезно. Приношу извинения за поведение инока Сергеева, – Агапий обернулся к иноку, указал ему на машину. Повернулся к учительнице:
– Простите за беспокойство, всего хорошего. Не забудьте про регистрацию, пожалуйста.
Он отсалютовал нам и зашагал к патрульному автомобилю.
– Ничего себе! – прошептал оказавшийся рядом Семён. Талантлив, чертяка. Быстро ретируется и незаметно появляется. – Илья, ты бессмертный? Это же Первая Церковь!
– Как ты себя чувствуешь, Артемьев? – немного потеряно спросила Елизавета. Заправила прядь за ухо, не сводя с меня изумлённого взгляда. – Голова кружится? Может быть нам стоит позвонить Павлу Леонидовичу? Он тебя осмотрит. Открытие дара это всегда не просто. Я читала.
– Всё прекрасно, Лизавета Андреевна. Лучше всех.
Она уже почти ушла, как замерла, на миг. Обернулась через плечо.
– Спасибо, Артемьев. Признаюсь, они меня напугали.
Во взгляде её на миг проступил интерес чуточку больший, чем интерес учительницы к ученику. А затем, словно испугавшись этого, девушка поспешила прочь, чуть ли не переходя на бег. Повисла недолгая тишина.
– Ничего себе! – повторил Семён. – Ты видел как она на тебя смотрела! Илья! С ума сойти, ты закрыл портал? Камнем убил демона?! Настоящего демона?
Я проводил учительницу взглядом, испытывая необычное волнение. Это у нас что, гормоны? Чёрт, с этим что-то надо будет делать.
– Если это ты закрыл портал… То где тогда Большакова?! – не унимался приятель.
– Вот ты заладил, Сёма, – поморщился я. – Вот вообще всё равно где сейчас Большакова. Не интересно.
Из деревни, освободившейся от Зоны, доносились оклики учителей. Поиски пропавшей троицы шли вовсю. Удачи им в этом, конечно же, а мне пора. Тем более, что никто не держит и Первая Церковь уже была. По всем правила свободен. Я ж вроде как пострадавший для всех.
