Об этом постоянно рассказывали подавальщицы, девушки, нанятые на период турнира. Многие были еще не обучены, новенькие, и поэтому любопытные. Им все было интересно: что и кто обсуждает, как реагируют, когда следующие бои. Обо всем они между делом докладывали на кухне, когда приходили за новыми порциями еды и питья. Пища была приготовлена заранее, но Окса приказала готовить еще, и Грубель замотался. Хорошо, что меня все же оставили на кухне, и я помогала ему и всем остальным. Всё кругом варилось, жарилось, пеклось. Женщины, вместе с помощниками парнями, резали овощи и мясо, салаты и нарезки. Никто не оставался без дела, даже припрягли и мальчишек, что носили воду и дрова, для доставки из кладовой круп и пива с вином.
Брызла уже не орала, а только шипела на суетящихся пацанов, которые таскали из погреба корзины и кувшины. Она ворчала на бестолковость и пыталась лупцевать полотенцем, но те уворачивались и смеялись. В общем, была обычная обстановка, как и в моем прошлом, при больших заказанных праздниках и не вызывала во мне никаких заморочек. Я была спокойна и раздавала команды спокойно и по-деловому. Вначале и Грубель и Брызла недоверчиво смотрели, а потом перестали даже удивляться. Все выполнялось, все варилось-жарилось-пеклось, и все прислужницы вовремя получали на подносы заказанную еду и питье. Таким образом, мы проработали все восемь часов, пока не закрылась дверь за последним посетителем. Некоторых даже отправили на телеге после активного излияния.
Мы тут же занялись готовкой на завтра. И хотя следующий этап турнира был назначен через день и все должны были отдыхать и рыцари тоже, наша же работа не заканчивалась. С утра вновь завтраки постояльцам, которых было предостаточно, потом подготовка к вечеру, когда все вернутся с ярмарки. Это торжище тоже было приурочено к турниру, и устраивался праздник продажи для селян излишков своего труда. После выплаты всех налогов, они могли заработать и в то же время погулять, отдохнув от трудов праведных на арендованной земле - посмотреть на турнир, на цирк, послушать песенников, поплясать.
Я ждала Мару. Мне очень хотелось расспросить её про Белого рыцаря. Ведь в замке, наверняка, знали про него больше, чем мы здесь в трактире. Девчонки «ахали и в след глядели» хотелось мне пропеть про их восторженные разговоры о Белом рыцаре. Они обсуждали его поведение, весь облик и главное ту странную таинственность, которая была у всех на устах. Я думала, что только Мара сможет открыть эту тайну, ведь она не только обслуживала гостей за столом, но и в постели. И если не сама, то девчонки рядом могли быть приглашены этим рыцарем и уж наверняка хвастались среди своих же. Ну, не спал же он с ними в рыцарских доспехах! И поэтому, когда увидела подругу, то тут же прихватила ту за руку, чтобы задать мучивший меня вопрос. Она была очень уставшей, но ответила, что его не видели среди гостей, и насколько знает, тот сидел в своем шатре на краю отведенной площадки и даже не выходил из нее. По крайней мере, так говорили вездесущие мальчишки, которых тайком отправляли барышни из высшего сословия. Им тоже был интересен этот рыцарь. Но, стража, что стояла рядом, не пускали никого ближе, чем на два метра, а у седого, молчаливого и мрачного оруженосца не могли добиться никакого ответа. Сулили ему денег, стращали всеми карами, но тот был уперт, молчалив и уходил от любопытных зевак под присмотром охранников. Они были выставлены для защиты и порядка самим герцогом и тщательно следили за попытками проникнуть в любой из шатров приглашенных рыцарей. Так что информации не было, и я даже расстроилась. Выспрашивать о балах Мару не стала, так как она просто валилась с ног. Помогла ей помыться, убрала шайку с горячей водой и оставила спать до вечера. Она должна была вновь идти на работу в замок, но обещала мне, что обязательно все расскажет, как только появится хоть какая о нем новость.
