– Вер, я же не насовсем, – Макс целует меня, слегка касаясь губами моих губ. – Не накручивай себя. Пиши, а я по возможности буду отвечать. Как приеду, сразу к тебе.
– Смотри у меня, Воронцов, я одна такая, – смеюсь, отгоняя плохие мысли.
– Я знаю. Другой такой маленькой Веры нет и никогда не будет.
Выхожу из машины, смотрю, как Макс выруливает на дорогу и машет рукой, а я шлю ему воздушный поцелуй. Своеобразная наша традиция.
Захожу в дом и первым делом замечаю, что дверь в кабинет отца открыта. Он дома? Обычно возвращается гораздо позже, может, случилось что-то. Папа перебирает какие-то бумаги, раскладывая их по коробкам. Все ящики и шкафы опустошены, какие-то печатные листы валяются на полу и пачками лежат на столе.
– Решил осчастливить макулатурщиков? – подхожу к отцу и целую в щеку.
– Что-то вроде того, – отец бросает на меня странный взгляд и возвращается к своему занятию. – Опять с этим Воронцовым приехала? – недовольным тоном спрашивает, а мне словно кипяток в лицо плеснули
– Его зовут Макс. Максим, если тебе так больше нравится! – скрещиваю руки на груди, вставая в защитную позу. – И да, приехала. И завтра приеду, и послезавтра, и через месяц!
– Ладно не кипятись, Верунь, – примирительным тоном тянет отец. – Присаживайся, поговорить нужно.
А вот такой тон уже настораживает. Обычно он по Максу проезжался будь здоров, если видел нас вместе. А тут всего одна фраза.
– Что-то случилось? – осторожно спрашиваю. Не уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос.
– Да, кое-что произошло, – начинает он, но, видимо, увидев выражение моего лица, спешит добавить: – Ничего страшного, даже, наоборот, только хорошее.
– Напугал, – выдыхаю с облегчением.
– Верунь, меня в столицу переводят, – улыбается папа. – Повышение, служебная квартира, привилегии и всё вытекающее.
– Это здорово, пап! – подрываюсь с кресла и бросаюсь в объятия отца.
– Заканчиваешь этот учебный год, у тебя как раз выпуск, и едем. Экзамены сдашь на месте, я договорюсь.
И моя радость за отца тут же сменяется ужасом.
– Пап, я не могу, – мотаю головой. – Никак не могу.
– Вер, что за глупости, – улыбается папа.
– У меня Макс. Я без него не поеду, – твердо произношу, а у самой дрожат губы.
– Никуда твой Макс не денется. Подождёт, – папа подходит и берет мои ладони в свои. – Ты бы всё равно поехала туда учиться. Ты же мечтала выступать, мечтала о бо́льших возможностях. А там для тебя будут все двери открыты с твоим талантом и должностью отца, – мягко говорит, поглаживая большими пальцами тыльные стороны моих ладоней.
– Я мечтала, да. До Макса, – осторожно высвобождаю ладони. – Без него мне не нужно ничего.
– Вера! – отец повышает голос. – Каждый из вас должен чего-то добиться в своей жизни! Уверен, Макс тебе скажет то же самое, если у него мозги на месте.
– Папа, – цежу сквозь зубы. – Макс умный, смелый, сильный и целеустремлённый! Вот увидишь, скоро ты возьмёшь свои слова назад!
– Ладно-ладно, – поднимает руки в сдающемся жесте. – Тем более он должен понять, что у тебя появилась возможность реализовать свою мечту, отпустить тебя. Дом этот останется нашим, будешь приезжать на каникулы, видеться со своим Максом, – примирительным тоном говорит, но только я не хочу встреч раз в несколько месяцев, я хочу всего Макса. Навсегда. Без разлук и расстояний. Рядом. Без него я сойду с ума.
– Без Макса я не поеду, и точка! – буравлю отца взглядом.
