– Филипп, – начала Мира, заметив их приближение, – чем ты здесь питаешься, позволь узнать? Книжными червями? На твоей кухне нет ни грамма съестного! – Ответа на свой вопрос дожидаться Мира не собиралась и торопливо прибавила: – Я набрала чашек и ложек, сняла с плиты чайник и – что за приятная неожиданность! – обнаружила в твоем холодильнике еще не прокисшее молоко!
Она помахала перед ними крохотным молочником и принялась разливать чай. Ирвелин присела на край свободного кресла, Филипп уместился рядом с Мирой.
– У нас тут спор возник, – отозвался Август, взлохмачивая себе волосы.
– Опять? – Филипп приподнял брови. – Не пора ли вам заканчивать с этим?
– Это скучный спор, без участия денег, – улыбнулся Август.
– И какова же суть вашего скучного спора?
– Вот скажи, Филипп, какая ипостась появилась раньше – штурвал или левитант?
– Неужели не знаете?
Август ни капли не смутился.
– Я уверен, что первыми были левитанты, а Мира утверждает, что штурвалы.
– Как я удивлен, учитывая, что ты – левитант, а Мира – штурвал, – сказал Филипп, отпивая из своей чашки.
– Ну все же – кто первее? – вмешалась Мира.
Иллюзионист посмотрел на них с покорной снисходительностью, а после повернулся к Ирвелин, которая сидела отстраненно и неподвижно, не выпуская из рук книгу.
– Есть у меня одна книга подходящая. – Он попросил у Ирвелин «Историю Граффеории», взял тяжелый манускрипт в руки и стал перебирать страницы. – Надеюсь, все знают легенду о грифонах?
Мира и Ирвелин кивнули.
– Мы в Граффеории живем, дружище, – с ехидством вставил Август. – Конечно знаем.
– Однако спорите на такие элементарные темы, как ипостаси, – сказал Филлип. – Слушайте.
Он раскрыл книгу в самом начале и принялся за чтение. Мира уместилась на подушках с чашкой в руках и, сбросив туфли, поджала под себя ноги. Ирвелин, потеряв опору в виде огромной книги, глубже просела в кресле.
«Грифон – покровитель граффов. Мифическое существо с головой орла и телом льва; воздух и земля, соединенные воедино. Символ великой силы, скорости и ума. По легенде, в эпоху древности грифоны проживали на территории, именуемой сейчас Граффеорией. Крылатые существа защищали людей, выступали хранителями их сокровищ и драгоценных камней. Стражи древнего мира, дарующие всему живому чистоту и золотой свет.
На рубеже эпох, перед тем как навсегда покинуть землю, последние из грифонов передали свои дары одинокому белому камню, лежащему на краю обрыва в горном хребте Дюр. Камень принял дары, а после на тысячу лет затерялся среди горных озер, рек и болот, пока однажды любознательный графф по имени Ноормант Ол не нашел его в земном покрове и не выпустил дары грифонов на свободу.
Дар силы перешел штурвалам,
Дар скорости – эфемерам.
Могуч в полетах стал левитант,
Обладателем острого ума – телепат».
– Четыре дара? А остальные? – удивилась Мира.
– В Средние века ипостасей было всего четыре, – сообщил Филипп, поднимая голову от страниц. – Их еще называют «чистыми дарами грифона». С ходом времени появились и другие. Своеобразная эволюция.
– А когда появились первые отражатели? – подала голос Ирвелин. Легенду о грифонах она знала, не единожды слушала ее в интерпретации отца. Но о позднем появлении отражателей слышала впервые.
Филипп сверился с верхним абзацем и произнес:
– Следующими за первой четверкой появились материализаторы – в XVII веке, потом – кукловоды, XVIII век. Первый иллюзионист родился в начале XIX столетия, а отражатели появились в конце.
