Дорога домой была овеяна ностальгией, по мере приближения к дому воспоминаний становилось больше. Тимофей смотрел по сторонам, и его разум накладывал на реальность старые картинки из прошлого. Разноцветные дома вновь окрасились в серые бетонные цвета. Иные здания превращались в огороженный долгострой, отстроенный наполовину, на месте других зияло заросшее высокой травой поле, будто стройка никогда не задумывалась. Память работала на удивление точно и воспроизводила мельчайшие детали. Войдя во двор, он вспомнил нарисованную краской надпись на трансформаторной подстанции – "говори кратко, проси мало, уходи борзо". Девиз братвы не раз закрашивали, другие восстанавливали, потом снова закрашивали и восстанавливали. Так продолжалось какое-то время, пока надпись не исчезла окончательно.
Пройдя трансформаторную будку он увидел за ней свой подъезд, а рядом с ним ошивалась компания из трёх мужчин. Один из них стоял спиной к нему, но тем не менее был слишком хорошо знаком, чтобы не узнать – Леший. Не было на районе человека, который больше подходил бы под описание "авторитет". Раньше их компания была главной грозой улиц, а потом все его друзья обзавелись семьями и карьерой, и он остался один нести вымпел своей братвы. Взгляды Лешего на жизнь не менялись или менялись незначительно, но что ещё более примечательно: внешность его в целом тоже не менялась вплоть до одежды. Спортивный костюм и кроссовки сидели на высоком худощавом, но жилистом теле. Черные слегка завивающиеся волосы не седели на пороге сорока лет, обрамляя по-молодецки смуглую кожу. Время для него, казалось, застыло. Старые взгляды, молодая внешность – в Лешем не менялось ничего, и это идеально вписывалось в ностальгическую картинку из Тимофеевой головы и даже дополняло её.
Кроме одной детали, которая рассыпала воображение на крупицы и вернула Тимофея в реальность. Рядом с Лешим на скамейке сидел склонивший голову Бацилла и плевал на тротуар. Третий из компании был Тимофею незнаком.
– Здорова, Тимоха! – чуть ли не смеясь крикнул Леший, когда тому оставалось сделать еще несколько шагов.
Тимофей ответил на приветствие лишь подойдя, протянул руку.
– Здорова, Лёша, коль не шутишь, – превозмогая адреналин он улыбнулся, получилась нервная ухмылка, – у нас оказывается больше общих знакомых чем мы думали, да?
– Тоже заметил, да?! – рассмеялся Леший, потом показал на Бациллу, – увидел этого подбитым, спрашиваю: "что случилось?". Тот мне отвечает: "Побили нас на детской площадке". Я уже начал собираться выцеплять беспредельщиков, пацанов собрать, стрелку забить и наказать, но в последний момент спросил, типа сколько их было. "Один", – говорит. Ну я ему для симметрии втащил с другой стороны. Начал искать этого воспетого героя, чтобы эти двое мудаков могли отпеть его, а это оказался ты…
– Да уж, мир тесен, – улыбнулся Тимофей, кивая головой. Он решил не говорить лишнего, пока не услышит всё, что хочет сказать Леший.
– А то! Видишь, в чём недостаток работать с бродягами, которые не знают местности? Они ведь здесь никого не знают, им бы экскурсию провести, да некоторые достопримечательности здесь трудно встретить. Вот тебя взять, например. Слушай внимательно и запоминай! – прикрикнул Леший на Бациллу, – он здесь когда-то вес имел, его сверстники ему дорогу переходить не решались. Ему даже погоняло дать не посмели. Попробовал один… Тимоха, ты же помнишь ту историю… Как его звали, боксера этого…
