делала это быстро и небрежно.
Это была коммунальная квартира
Общую кухню, коридор и всё остальное всегда
когда доходила очередь
приводил в порядок он.
Иногда утром она делала гренки
вкусные.
Еще я любила, когда она говорила насмешливо,
если случалась какая-нибудь не очень страшная неприятность:
– Мало было шакалов в городе,
так еще одного привезли на корабле!..
Где она это прочитала или услышала,
или сама придумала,
я так и не узнала.
И далеко
давно
и не в Москве
9 мая, в праздник победы
вытаскивали в большой двор,
где лепились домишки с маленькими дворами
женщины и двое мужчин
вытаскивали большой стол
и женщины ставили водку в бутылках и стаканы,
вареную картошку и огурцы
Эти женщины были несчастные жертвы войны
одинокие вдовы и невесты погибших солдат
несчастные простые женщины
готовые терпеть побои, унижения
лишь бы рядом был муж
или сожитель
всё равно!
Всё равно!
Они отчаянно, криком пели:
– Пусть он землю бережет родную,
а любовь Катюша сбережет!..
И я знала, что война —
это еще и такое радостное счастье победы!
Счастье победы,
подымающее даже самых несчастных…
Хромой армянин Сурен в больших круглых очках
и мой отец, изнуренный туберкулезом еврей,
сидели с ними, выпивали и пели
с неизбывным произношением языков своего детства:
– Ты ждешь, Лизавета, от друга привета!..
Мужчины надевали свои награды
у них были медали
на темных пиджаках
вычищенных большой мокрой щеткой
свисающих с худых плечей
Мне хотелось потрогать медали отца
подержать на ладони,
но отец не позволял,
