Утро следующего дня начиналось чудесно. Полин получила букет из чайных роз и, будучи уверенной, что в лице отправителя выступал красавчик Элив, кружилась по спальне в тонкой ночной сорочке.
– Видишь, Анни, ты зря на меня бранилась. Лейтенант, просто не знал, как избавиться от навязчивой дурочки Кэти, а я ему помогла. И вчера вечером он был очень обходителен со мной.
– Да, а еще с тремя-четырьмя другими юными девицами, – гувернантка все еще дулась на воспитанницу. Если бы она знала, что такой неожиданный подарок, как платье из салона, Полин преподнесет ей с недобрым умыслом, ни за что бы не приняла его и не надела, – Ты слишком идеализируешь этого молодого человека, Полин.
– Что я могу поделать. Мне никто еще так не был приятен. Ты же не будешь отрицать, Анни: Элив был самым красивым молодым человеком среди гостей. Разве может с ним сравнится мрачный капитан. За весь танец сделал мне один комплимент и более не проронил ни слова. А Элив непрестанно говорил и шутил. Мы даже обсудили с ним наряды соседних пар. С ним так весело.
– Уж не влюбилась ли ты, дорогая.
– Я? Нет, конечно. Это лейтенант должен влюбиться, а я поощрять его чувства. Так говорила мама.
– С графиней я не поспорю, но только, думаю, она не всегда учила тебя правильному.
– Перестань. Ты как папочка еще про долг и честь мне заговори. Скукотища.
Девушка накинула пеньюар и побежала к отцу поделиться радостью от полученных цветов. Каково же было ее удивление, когда в гостиной она застала помимо отца еще и неприятного капитана.
– Полин, что за вид! Немедленно переоденься.
– Вижу, букет пришелся вам по душе, – капитан вежливо поклонился в знак приветствия.
– Цветы от вас? – прелестные глазки расширились от изумления.
Роал кивнул и горько усмехнулся. Ему стало понятно, что Полин так бережно прижимала к себе эти розы, будучи уверенной, что их прислал кое-кто другой.
Сокрушенная девушка поспешно вернулась в свою комнату.
– Ты представляешь, Анни, там внизу капитан Дерин. Похоже, он с нами будет обедать. И цветы от него. Они мне не нужны, – лепестки от брошенного с силой об пол букета разлетелись в стороны, – Что он о себе возомнил?
– Дорогая, ты не должна себя так вести. Капитан просто учтив с тобой, как хозяйкой дома. Не капризничай и не огорчай отца.
Но избалованная дочь нарочно просидела в комнате до самого обеда и только получив приглашение спустится, начала одеваться. Пусть подождут. Угостившись холодными блюдами, нежеланный гость больше не пожелает являться к ним в дом и станет обедать у других.
Печальное серое платье и небрежно уложенные в пучок волосы совсем не красили молодую девушку, но зато очень хорошо и тонко выражали ее отношение к гостю. Граф же всеми силами старался вовлечь дочь в разговор, искреннее недоумевая, почему ей пришло в голову строить из себя этакую молчаливую затворницу вместо обычной сумасбродки.
Капитан чувствовал себя вполне комфортно, рассказывал об обычных корабельных буднях и временами поглядывал на Полин. Признаться, ему было в диковинку такое холодное отношение к себе. Обычно девицы вели себя совсем иначе: кокетничали, флиртовали, добивались расположения. Возможно, у этой юной особы такой своеобразный метод – обратить на себя внимание через напускную неприязнь? Для истинной недоброжелательности мужчина не видел причин. Они едва знакомы и почти совсем не общались. Ему же, напротив, хотелось как можно дольше видеть девушку, узнать ее получше. Когда двумя часами ранее Полин вбежала в гостиную, такая свежая ото сна, полуодетая, с распущенными волосами, и прижимала к себе букет, в груди словно что-то взорвалось, и жар в крови никак не унимался, вызывая безотчетный, неконтролируемый восторг от одной мысли о красавице.
