Но столб-то этот я латал уже свободным!
И всё на этом, всё!.. Замкнули круг.
А деньги я сейчас и у Вадима стегану!
Впрочем…
Впрочем, хрен редьки не слаще – справедливости-то ради…
* * *
Декабрьский четверг гнал халтуру плюсовой температурой при почти нулевой видимости с самого утра – пасмурного и влажного. Два года назад, когда я начал в зиму выкладывать столбы под плёнкой с обогревателем – там, на Ушакова, – я бы конечно порадовался таким «косякам» природы. А нынче лишь куртка сырела снаружи и изнутри. Я, чертыхаясь, поспешал на автобус. А когда-таки успел впритык, тот, вместо того чтобы прямёхонько вывезти меня к окраинному «Строителю», вдруг лихо свернул по новой дорожной развязке к комплексу высотных новостроек. И первая остановка, по законам жанра, само собой была в десяти минутах ходьбы обратно – по кюветной грязи, впритирку с брызжущими ею колёсами проезжавших самосвалов. Зато пройди лишь чуть вперёд – и прямиком открывалась улица, на которой жили сейчас Нахимовы.
«Нет, на сорок четвёртом не поеду», – вспомнил я слова Любы, сказанные в какой-то вечер в ожидании её автобуса. – «Он сейчас в обход идёт – слишком долго».
Ишь, прыткая какая!
А я уже опаздывал на встречу с Вадимом, на ходу отвечая на его звонки. Шлёпал обратно («Нормальные герои всегда идут в обход!»), кляня и развязку новую, и себя, шляпу рассеянную и «безлошадную», да ещё и белой завистью успевая завидовать всем тем счастливцам, что скоро в этот район новосёлами переедут.
– Нахимовы если не к Новому году, то к весне точно квартиру получат, – убеждённо поведала недавно Татьяна. – Они уже, вроде как, даже ездили – смотрели. Серёга сам дизайн планирует – рисует: он же в таких вопросах педант.
Вот так – в каком-то из этих, быть может, домов, на высоте, гляди, птичьего полёта будет скоро жить она – вместе со всей своей семьёй. А ты, Гаврила, так и будешь бегать, как бобик, по первому звонку клиента, шабаша заказы грошовые, через которые заработаешь – быть может! – свой угол только в следующей жизни…
Уныние туманно-серое подразогнал деятельный Вадим, выехавший мне навстречу.
Нет, это же в последний раз – заказ этот! Сейчас, деньги на документы заработаю, и – в море, в море!
В полупустом «Строителе», где у Вадима имелась золотая карточка скидок, мы обстоятельно высчитали, сколько нужно нам закупить огнеупорного кирпича и красного декоративного («под старину») кирпичика – на обрамление топки. Плюс серой продолговатой плитки на цементной основе (такое убожество!), которой Вадим с супругой решили облагородить внешний вид камина.
Не на такой, вообще-то, вариант отделки мы договаривались, но теперь уж я ввязался в драку, теперь уже обратного хода не было. Взамен были деньги на чёрные бальные туфли моей партнёрше.
Но кто, скажите, как не партнёр, должен был их купить?
– Ну ладно, Вадим, там, на доме, найдётся кому выгрузить?
– Да, а чего тут – три ящика плитки и сотня кирпичей. Там же у меня работают ребята – отделочники.
– Добро! Завтра тогда, с самого утра, я подъезжаю, и – вперёд!
Я опять выгадал день для вечера – сегодня же были танцы!..
* * *
– Как с тётей Любой потанцевали? – не жадничая на порцию жёлчи в мой адрес, справлялся со второго яруса своей кровати Семён. Вопрос этот в последнее время стал уже привычным.
– Нормально, сынок… Вальс нынче был.
А вальс нынче был как-то по-особенному торжественен и даже величав. Но лёгок и прост при этом. Мы шлифовали стопами паркет – до блеска, мы, распрямляясь из приседания, легко взмывали на пенных гребнях волн, и в пружинистом этом движении была жизнь, была радость – вечное стремление вверх, ввысь! Всё растворилось в чудесной музыке и белом свете софитов. Суета стёрлась размеренной мелодией, бессмысленность и безнадёжность исчезли в безупречной гармонии вальса.
