Пожары над страной - страница 10



Мама все еще что-то подкладывала в сумку, а Ева стояла у калитки и собирала шелковицу. Она не стала приводить себя в порядок, посчитав, что чем хуже выглядишь, тем лучше. Мама вышла с бумажной салфеткой, увидев на лице дочери ярко-синие пятна от ягод. «Ой, забыла!» – вскликнула Ева и быстро вбежала в дом. А вышла в слезах, прижимая фотографию Иванки к груди.

Глава 3

На вокзале было все, как в центре Киева: семьи переселенцев – москали – покидали Западную Украину… Озабоченные, как она, одинокие женщины… Ева увидела усатого полковника из военкомата.

Он отправлял призывников. Военком подошел к ней и подал руку. «А вы решительная женщина, – сказал он. – Будьте осторожны. Где вы сейчас будете его искать? Он – доброволец. Это отчаянные ребята. Вероятно, находится в центре боевых действий. Мы не добрали пару человек в команду. Сейчас подойдет наш представитель, он сопровождающий, и вы можете уехать c ними, но это только до Киева». Ева не понимала, как отблагодарить судьбу за такую неожиданную встречу. У нее за спиной стояла мама с продуктовой сумкой в руке, потерянная, усталая женщина. Она все слыхала и хотела быть совсем незаметной, чтобы не помешать дочери.

– А это – моя мама, Мария Ивановна, – представила ее Ева.

– Полковник Шевченко, – представился мужчина и пожал неловко протянутую руку бабы Маруси. – У вас прекрасная дочь. Думаю, Бог ее вознаградит.

В это время между ними бесцеремонно выросла фигура молодого офицера.

– Команда на перроне загружается в одиннадцатый вагон! – взволнованно сообщил он.

– Семак, возьмите до Киева эту прекрасную женщину. Я бы сам ее сопроводил, да обстоятельства сильнее нас, – пошутил полковник. – А я пойду этот вопрос утрясу с начальником поезда.

– Домовились19, – как-то не по-военному ответил Семак в погонах лейтенанта. – Следуйте за мной, – уже более четко обратился он к Еве и быстро стал удаляться, почти побежал. Ева едва успела забрать сумку у матери и пыталась не отставать. Команда уже была в вагоне. Проводница хотела спросить билет у Евы, но Семак ее опередил. «Это со мной», – сказал он, и они вошли в вагон.

Все места были заняты молчаливыми призывниками с испуганными лицами. Они не были добровольцами. Особенно густо заполненным оказался отсек в центре вагона. Там травили анекдоты.

– А от і жінка до нас. Я не мо-о-о-жу, – як сказав бичорноморський матрос, «солений».

– Давай продолжай, трави! – кто-то выкрикнул с верхней полки.

– У нас в Одессе уси анекдоты солони. А тут жинка!

– А ты, где солоно, говори «трам-тарарам, трам-тарарам!»

– Добре!

– Ну давай, начинай! – поторопили сверху.

– Трам-тарарам, трам-тарарам, трам-тарарам… Мы – черноморци… Трам-тарарам! – и все купе дружно рассмеялось.

– Пойдемте отсюда, – сказал Семак.

– Да-а-а, – сопроводил ее взглядом один из призывников, – женщина на корабле – стихийное бедствие.

Они пришли в последний отсек. «Вот ваше место. А я буду напротив, охранять вас как ценный груз». Тут же появились два сержанта с отличительными знаками. «Никакой самодеятельности в поезде, – сказал им Семак. – Собрать по три гривны – и в магазин. Все свое не доставать. Только закуску. И спать! Завтра утром на вокзал приедут покупатели. Все должны быть как огурцы». Ева поняла, что спокойствия не будет. Надо попытаться уснуть.

– Пойдемте с нами к соседям, – вдруг предложил Семак. – Будет весело.

Он достал из-под своего сиденья продуктовую сумку, раскрыл ее, и в вагоне вдруг резко запахло чесноком. Затем в его руках появилась бутылка водки. «Да, – подумала Ева, – меня ждет неспокойная ночь…»