– Дочка, а может, он тебе поможет разыскать и вернуть Николая? Ты ведь знаешь его возможности.
– Мамуля, я его, кажется, разгадала. Он какой-то тайный американский агент тут у нас, в Украине. Мне не нужны его возможности, а тем более помощь. Ты не представляешь, как он надо мной издевался. Мне стыдно тебе все рассказывать.
– Тебe видней. Сегодня приемный день в военкомате. Может, вывесят списки, кого куда отправили. Такое бывает. Этого требовал Совет солдатских матерей. Николы в этих списках пока не нашла, туда не включают добровольцев. Сходи-ка, а вдруг тебе повезет.
Женщины быстро позавтракали, и Ева убежала. В этот раз к военному комиссару, так его по старинке называли, была живая очередь. Ева записалась и стала ждать. Седой усатый полковник принял ее с подчеркнутой вежливостью: вышел навстречу и даже поцеловал руку. С ней давно этого не случалось. Оказывается, Николаем уже интересовались из важного иностранного ведомства. Зачем и кто конкретно, ей не сообщали. «Степан, – подумала Ева. – Больше некому». Этот хитрый лис снова разыгрывает свою шахматную партию, пытаясь обойти ее на два хода вперед. И только лишь поэтому, поняла она, для нее сделали исключение и сообщили, что Николая два месяца назад взяли на доукомплектование батальона «Донбасс» и отправили в Славянск.
– Мама, он и там уже расставил свои сети! – крикнула она с порога.
– Кто – он?
– Кто, кто? Этот американский шпион Наливайченко. Это ты ему все рассказала?
– Человек хочет тебе помочь. У него командировка в Славянск, а он едет сначала к тебе, волнуется. Что там такого серьезного могло произойти между вами в Америке? Я так радовалась за тебя, думала, наконец моя Анжела встретила свою судьбу. А вышло все…
– Вышло как вышло! Я уезжаю, и не смей ему ничего обо мне рассказывать. Меня трясет, когда я о нем вспоминаю! – выкрикнула Ева.
– Успокойся, дочка. Тебе виднее. Не успела приехать – и снова в дорогу. Хорошо хоть свиделись.
– Собери мне чего-нибудь в дорогу, поцелуй Иванку, скажи, что мама скоро приедет, поехала выручать Николая. Он поймет. Чует мое сердце, Коленька в беде.
Ева оделась попроще, собрала немного вещей в спортивный рюкзак, просмотрела документы, американский паспорт оставила маме на хранение: подданной иностранного государства в районе боевых действий появляться может быть опасно. Так посоветовал ей седой полковник. Перед выходом она зашла в комнату Коли, посмотрела на маленькую фотографию под стеклом на столе, достала ее и положила под обложку украинского паспорта. На столе лежал маленький плеер. Ева включила его:
Пожары над страной все выше, жарче, веселей,
Их отблески плясали – два притопа, три прихлопа,
Но вот Судьба и Время пересели на коней,
А там – в галоп, под пули в лоб, —
И мир ударило в озноб от этого галопа.
Ева вспомнила, как Коля любил этого автора. Он был его кумиром.
– Дочка, ты мне так ничего и не рассказала о своей жизни в Америке. Что между вами со Степаном произошло? Я до сих пор его считаю подходящей партией для тебя. Ева открыла чемодан и достала оттуда папку.
– Вот тут, мама, моя переписка с одним человеком из Америки.
Я его никогда не видела, но переписывались мы долго. Я делала это втайне от Степана. Этот человек написал роман по материалам нашей переписки. Вот он. Многое тебе будет не интересно, но ты получишь ответы на многие свои вопросы.
Ева положила на стол рукопись и как-то сразу обмякла. До этого она была сдержанна и сконцентрирована, словно сгусток энергии. И вдруг все это куда-то исчезло, и из глаз хлынули слезы. Это вызвало ответную реакцию матери, женщины обнялись и присели на дорожку. – Я провожу тебя на вокзал. Возможно, тебе потребуется моя помощь. Ты уже всех здесь растеряла. А у нас все, как и раньше: в любом деле нужны знакомства, и на вокзале тоже.
