— Роман у них случился, — мрачно сообщил Вий.
— Дурень навіжений[1], — пробормотал Чугайстрин, добавляя еще несколько словечек покрепче. — С какой радости? Он что, не знал, что ли?
— Да кто их разберет, — развел руками Вий, — может, и правда, любовь. Только не в университете. Ты знаешь, не хватало тут еще разводить неположенное.
— Это мне говорит ректор, у которого общежитие не разделено на мужскую и женскую часть, — невинно улыбнулся Чугайстрин, прожигая взглядом Вия. — А еще хорошо понимаю, что славно ты меня надурил, Павлуша.
— Разделено, но… Есть исключения, — ни капли не смутился Вий, — впрочем, не мне оправдываться. За общежитие ты сам знаешь что да как, а с сыном твоим… Не мог я и помыслить, что ему будет грозить опасность. Мольфар не из слабеньких, да еще и защитные силы от матушки достались.
Чугайстрин поморщился, будто попробовал целиком сжевать лимон.
— Не напоминай. Лучше скажи, как его доставать будем?
Вий потарабанил пальцами по столу, череп звонко клацнул маленькими челюстями.
— Работать будем, прощупаем весь университет, злыдневские силы тут как на ладони. Если ничего не выйдет — придется звать наших.
Чугайстрина не особо радовала такая перспектива, но деваться некуда. Порча и впрямь не слабая.
— Кто-то охотится за Багрищенко. Даже пробивает ауру преподавателей, вот в чем беда. Откуда они могли взять отруту — ума не приложу. Ведь уничтожили же все!
Покряхтев, как старик, Вий медленно поднялся со стула и медленно побрел к окну. Уставился слепыми глазами на кружившую за стеклом метель.
— Эту дрянь впитал один из студентов, превратился в чудовище. Пришлось его упокоить, ибо назад не вернуть. Таню пытались отравить, но прогадали — пострадал ее одногруппник.
— Жив? — поморщился Чугайстрин. В университете происходило что-то непонятное и мерзкое. Какая зараза так хорошо пустила свои щупальца, что уже наделала столько гадостей?
— Жив, — подтвердил Вий. — Но что будет дальше — не знаю. Плохи наши дела, чем скорее разберемся, тем лучше.
— Еще бы, — хмыкнул Чугайстрин, понимая, что затягивать ни в коем случае нельзя и снова спросил: — Что будем делать?
— Для начала позовем сюда Багрищенко, попробуешь ее силу. А там…
***
В комнату я добрела не в лучшем состоянии. Честно говоря, сама не понимала, что произошло, чего это тот мужик произвел такое впечатление? Ну, здоровый, красивый, явно не из универа. Дальше-то что? Сердце колотилось, как бешеное. Плюхнулась на кровать и сделала глубокий вдох. Так, спокойно, без нервов.
Сила у него, правда, обалдеть — так и шурует во все силы. Это ж сколько ему лет, что так держится? Ух!
Я подошла к зеркалу и спешно пригладила волосы руками. Это как он еще не испугался до одури, когда я в него почти влетела. Но все же интересно… к кому он?
Размышления прервала ввалившаяся Танька с огромным пакетом.
— Где тебя носит, лентяйка? — накинулась она. — Ждала-ждала, уж думала бежать на помощь!
— Кому на помощь? — тупо уточнила я, отходя от зеркала, чтобы помочь ей выгружать из пакета фрукты на стол.
— Витальке, ясен пень, не тебе же! — хмыкнула она, с удовольствием раздирая мандарин и брызгая на меня соком.
— Ай, дура, прекрати! — я быстро вытерла щеку. — Делать нефиг, что ли?
— Ну, не сердись, — примирительно произнесла Танька. — Я вот в гостях была, нас завтра гулять зовут.
— Кто и куда? — Я принялась доставать из пакета оставшиеся конфеты и мармелад.
