Рэнди безмятежно спал, после бурной ночи его как вчера не преследовали кошмары. Увы, кошмары на этот раз притаились наяву…
Без пяти шесть, лежавший на тумбочке телефон протяжно загудел. Детектив пару минут совершенно не хотел к нему прикасаться, надеясь, что он просто умолкнет и оставит его в покое, однако этого не произошло, и, продрав глаза, Рэнди наощупь дотянулся до телефона и, проведя пальцем по его сенсорному экрану, принял вызов.
– Рэнди, чёрт тебя дери, я звоню тебе, уже целую вечность!
Голос капитана резко привёл детектива в чувство, он сел в кровати и хриплым ото сна голосом ответил:
– Прошу прощения, кэп, что-то случилось?
– Да, Рэнди, – говоривший тяжело вздохнул, и как бы нехотя продолжил, – боюсь, что дело, которым вы с Харви вчера занялись, не получится закрыть быстро. Несколько десятков минут назад нашли тело Мартина Дэвидсона.
Сонный мозг Рэнди словно пронзила острая стрела. Он совершенно не был готов к такому повороту событий, и в тот момент смог выдавить из себя лишь одно слово:
– Дерьмо.
И уже после, через пару секунд, когда пришло осознание, Рэнди поспешно добавил:
– Немедленно выезжаю в отдел.
– К чёрту отдел, Рэнди, – выругался доведённый до предела напряжения Смит, – хватай Харви и дуйте к месту работы этого психолога, тело нашли именно там.
***
Рэнди приводил себя в порядок, словно в бреду. Руки тряслись, когда он чистил зубы, пальцы не слушались, застёгивая предательски скользкие пуговицы на рубашке, на лбу испариной выступили бисеринки пота. Он работал в полицейском департаменте Нью-Йорка чуть больше года после переезда из Олбани, но ему ещё ни разу не приходилось иметь дело с убийством. Впрочем, убийство это или же самоубийство ещё предстояло выяснить.
Позвонив Харви который был не менее взбудоражен, чем он сам, наскоро попрощавшись с сонной, и ничего не понимающей, Хелен, Рэнди сел в машину, и стремглав помчался к дому своего напарника. Адреналин, смешанный с энтузиазмом и приправленный «Металликой», гнал Рэнди вперёд.
Харви грузно упал на пассажирское сидение, его глаза всё никак не хотели разлипаться, и поэтому он упорно растирал их указательными пальцами. Молчание затягивалось, и Рэнди наконец не выдержал и прервал его:
– Как думаешь, что с ним случилось? Его убили или он сам наложил на себя руки?
Оторвав пальцы от своих глаз, Харви глянул на своего напарника. Рэнди, весь словно пылал огнём исследователя, впервые отправившегося в кругосветное путешествие. Он же напротив совершенно не разделял энтузиазм своего коллеги, мёртвое тело означало, что почти наверняка впереди их обоих ждут бессонные ночи и кипа бумажек с отчётами, которые нужно заполнять скорее так как «сроки горят».
– Уж лучше бы этот бедняга сам свёл счёты с жизнью, иначе нам явно придётся несладко.
Бросив это вскользь, Харви отвернулся и посмотрел в боковое стекло. Небо хмурилось, полотна туч ложась на него, накрывала собой тёмную землю. Осень вела мир к меланхолии и печали, а души страждущих всё пытались получить от неё ответ, на вопрос – почему она заставляет их грустить?
«Импала» отмеряла метр за метром, и неизбежное становилось ближе с каждым поворотом. Хоть Рэнди и торопился, внутренне он бы хотел оказаться как можно дальше от места окончания их пути. Смерть – плохая штука для энтузиазма, и стремятся к ней либо полные психи, либо те, кому уже нечего терять. Рэнди не относил себя ни к первым, ни ко вторым.
