***
В окнах его небольшого, но очень уютного, дома горел свет. Конечно, Хелен уже вернулась, и вероятно она сейчас в третий раз разогревает ужин.
Рэнди решил больше не заставлять свою девушку ждать, и быстро поставив машину в гараж, вошёл внутрь.
– Дорогой, это ты?
Судя по голосу Хелен явно что-то жевала.
– Да, милая, я сейчас.
Расправившись с мокрыми туфлями, Рэнди сунул их сушиться под батарею, а всё ещё влажное от дождя пальто по пути положил на сушилку.
Хелен была на кухне.
– Твой ужин уже остыл. Я подогревала его несколько раз, надеялась, что может хоть сегодня, ты не придёшь так поздно.
– Извини, дорогая, – Рэнди было искренне жаль, – я бы и рад возвращаться пораньше, но ты же понимаешь у меня такая работа…
– Рэнди, работа здесь не причём. Ты думаешь у меня лёгкая работа? Нет, совсем нет. Но я всегда нахожу с ней время и для тебя.
Разговор начал принимать неприятный оборот, и Рэнди поспешил сгладить углы, покуда не стало слишком остро.
– Хелен, день был тяжёлый мы с тобой оба устали, давай не будем из-за этого ссориться.
– Милый я ведь и не хочу ссориться. Просто пойми, мне так сложно. Ты уходишь утром, приходишь ночью, когда мне с тобой разговаривать? Мы с тобой живём как соседи в студенческом общежитии!
– Дорогая, но что ты предлагаешь, на мне лежит большая ответственность, если я где-нибудь не успею, если я что-нибудь упущу, то могут пострадать люди. Поэтому я максимально концентрируюсь на своей работе, но это же не значит, что я забываю о тебе.
– Рэнди, – голос Хелен поднялся на два тона выше, – ты именно что обо мне забыл. Вот скажи, как ты планируешь наше будущее? Мы живём настоящим, но уже целый год прошёл, тебе тридцать один, мне двадцать шесть и мы не молодеем. Наши отношения замерли в мёртвой точке и не двигаются никуда.
Рэнди глубоко вздохнул. Хелен была права, он правда был в этом виноват, потому что не видел ничего кроме своей работы. Он словно весь растворялся в ней, совершенно забывая про себя, про свою жизнь.
Наклонившись вперёд он взял руки Хелен в свои, и грустно улыбнулся:
– Ты права Хелен, я сдаюсь. Я неисправимый коп, но моей жизнью являешься ты и только ты. От себя мне всё равно не убежать, но я хочу быть с тобой и делить эту жизнь с тобой, просто мне нужно ещё немного времени, чтобы определиться с тем, куда я хочу двигаться.
– Ладно, – Хелен поднялась со стула и переместилась на колени Рэнди, её голос сразу повеселел, в нём не осталось и следа от бывшей пару минут назад серьёзности, – кажется мне, мы утром не закончили одно дельце.
– О, думаю, я догадываюсь, о чём ты, в таком случае, может переместимся в спальню?
– Э, нет, сначала поужинай, а то у тебя совсем сил не будет, а я пока пойду в душ, где буду тебя ждать.
Хелен встала и игриво хихикнув, упорхнула в ванную, оставив Рэнди с блаженством смаковать свою жизнь. Жизнь, в которой он поймал настоящий джек-пот, а впереди было только счастье, тихое и безмятежное…
Холод приходит внезапно, он врывается, распахивая окна и открывая настежь двери. Всё тепло он убивает, делает его эфемерным. Он охватывает души и свергает их вниз в преисподнюю, где топит в своём нутре. Сердце умирает заволоченное плёнкой льда, а разум, бедный несчастный разум, который держится из последних сил, в конце концов, рассыпается на тысячи осколков, которые больше никто не в силах собрать.
И помощи ждать не от кого, даже сам себе ты уже не помощник, ты паразитирующий клещ на теле общества, все смотрят на тебя с презрением, все видят в тебе угрозу, но никто не понимает, что ты не в силах что-то изменить. Ступив на тонкий лёд, ты уже не можешь дойти до конца, чтобы не провалиться под него с головой. И это твоё проклятье…
