В глазах уже вместо людей были только силуэты, все лица слились воедино, непомерная усталость наваливалась всё сильнее, но надо было продолжать шевелить ногами, чтобы не увеличивать количество переехавших на постоянное место жительства на кладбище. Когда мы точно знали, что все получили антибиотики тем или иным путём и с помощью энергии исцеления всех привели в удовлетворительное общее состояние, я готов был лечь спать прямо в сугроб на обочине. Меня уже конкретно штормило.
Я предложил Марии проводить её до родительского дома, на что она усмехнулась, поделилась немного со мной своей энергией, которую она переработала из взятой у меня, и мне на некоторое время стало легче. Я проводил её взглядом и поплёлся вслед за остальными к машине. По пути меня остановил начальник приехавших для расследования, но, посмотрев мне в глаза, передумал пытаться у меня хоть что-то спросить.
– Идите отоспитесь, потом поговорим, – сказал он и пошёл дальше.
Открыв дверь машины, мы обнаружили крепко спящего Рябошапкина. По понятным причинам нас дождаться он не смог, но своё обещание выполнил. На небольшом столике, в который превратилась спинка среднего сиденья переднего ряда, стоял термос и набор консервов для приличного ужина в походных условиях. Здесь были даже одноразовые вилки и нарезанный хлеб сложен в пакет.
Я, как главный в нашем отряде, взял на себя функцию сжигателя противочумников, респираторов, перчаток, а остальных загнал в машину и заставил поужинать. Хотя перекус в четыре утра назвать ужином уже сложно, скорее уж очень ранний завтрак. Когда-то я ездил на рыбалку и завтракал даже на час раньше.
Забравшись наконец на своё место за рулём, я обнаружил, что для меня тоже стоит открытая банка гречки с мясом, а также Илья оставил полбанки овощной закуски, сам он уже откинул спинку сиденья и мирно сопел. Шустрый, однако. Остальные ещё продолжали скрести вилками по жестяным банкам. Я, с трудом раздирая слипающиеся глаза, съел-таки свою порцию, выпил чай и отрубился.
Проснулся от того, что кто-то негромко, но очень настойчиво стучал в моё окно. Я открыл глаза и снова зажмурился от яркого солнечного света. В ясный солнечный день солнцезащитные очки намного нужнее, чем летом. Особенно в деревне, где снежного покрова всегда гораздо больше, чем в городе. Не открывая глаз, я на ощупь нашёл подочечник в потолке, достал оттуда столь необходимый инструмент, надел и снова попытался открыть глаза. Не то чтобы сильно спасло, но так было легче. Рядом с машиной стоял человек в противочумном костюме и махал мне рукой, приглашая выйти на улицу.
Когда я открыл дверь и вышел, он отошёл чуть подальше, чтобы не было непосредственного контакта, я-то без противочумника. Надо бы снова его надеть, кстати.
– Доброе утро, Александр Петрович, – бодро произнёс мой будильник. Судя по голосу это был тот самый офицер, с которым я общался ночью.
– Утро добрым не бывает, – хриплым голосом ответил я и закашлялся, чтобы прочистить горло. На часах восемь утра, это получается, что я спал меньше четырёх часов. Мог бы, гад, дать поспать чуть-чуть подольше! – Что-то случилось?
– Нового ничего, – пожал он плечами. – Хотя, смотря что вы посчитаете новым. Но мне точно есть чем с вами поделиться и хотел бы, чтобы вы кое-что посмотрели, как специалист.
