Из-за макушек елей показалась блестящая полоса, разрезавшая землю.
– Во-о-о, теперь точно Смолка, – Рут закивал пейзажу.
Я радовался как дитя, тупо улыбаясь соломенным крышам по ту сторону берега. Деревушка, постоялый двор. Горячая еда, постель, отдых…
– Мать двойного солнца, – процедил я и обернулся к Руту. – Я точно кого-нибудь убью, если не останусь на ночлег!
Рут отряхнул ладони от крошек – вот и все, что осталось от сухарей, – и сказал со странным весельем:
– Возрадуйся! Скорее всего, нам придется сделать и то, и другое.
Мы вошли в поселение как бандиты – во всеоружии и не спешившись. Впрочем, некому было нас пожурить: людей в такой час собралось мало. Парочка крестьян косилась в нашу сторону, окликала. Спрашивали, откуда мы и зачем.
– Мы ради ночлега и тепла, добрые люди, – осторожно объяснялся Рут уже в третий раз и поднимал руки.
Стараясь держаться ровно и не выдать своей слабости, я улыбался и заставлял себя не тянуться к рукояти, которую перевесил с седла на пояс.
Нам не верили: все так же тревожно провожали взглядом или прятались в домах. Может, потому, что добрых людей в Воснии не сыскать и при свете дня. Я не мог их винить. На месте селян я бы давно вывел собак и разбудил соседей.
Интересно, умеют ли здесь стрелять из лука? И догадываются ли, что наш арбалет нечем заряжать?..
– Как называется эта деревушка? – Я следовал совету Рута, чтобы не уснуть.
– Приречье, – быстро ответил мой друг.
Я поискал вывеску взглядом. Ничего.
– Точно?
– Понятия не имею, – отмахнулся он. – Нам этого знать и не нужно, чтобы пожрать и выспаться.
Так мы и добрались до широкого дома с конюшней. Мечты о постоялом дворе остались мечтами. Путников здесь не жаловали.
Рут спешился и жестом поприветствовал трех селян. Один из местных вышел с топором. То ли из особого гостеприимства, то ли из-за того, что колол дрова поутру.
Я опасливо обернулся. За нашими спинами уже собирались мужчины. Если приятель и задумал драку, начинать ее стоило явно не здесь.
– Дружище, ты там уснул? Слезай, – мягко попросил меня Рут.
Спешившись, я подарил еще одно преимущество врагу. А может, драки и не будет? Я скинул капюшон, выдавил из себя сиплое приветствие. Стоял и ждал, что кто-то вот-вот крикнет: «А я знаю эту кобылу!» или: «А я знаю этого ублюдка!» Больше всего меня пугало то, что воснийцы порой были удивительно хитры: крестьяне, лавочники, шлюхи и даже сельская чернь.
Пьяницы вели ночные сделки под носом у стражи, на турнирах побеждал не сильнейший, а тот, на кого меньше ставили. Если что и можно было предрекать на материке, так это одно – неприятности.
– Мы из гарнизона, держим путь в Остожку, – Рут забалтывал селян, называл чужие имена. – Нам бы напоить коней и отдохнуть. Сами от обеда не откажемся. – Он достал пару медяков, и глаза у местных сделались добрее.
Как же я удивился, когда мы договорились о цене за постой. Договорились крайне выгодно. И не поймешь, бояться ли теперь больше или плакать от счастья. В Воснии учишься радоваться мелочам.
Рут привязал скакунов прямо под окном и явно не хотел далеко отходить от поклажи.
Шагнув в невысокий дом, где мне обещали комнату, я спросил шепотом:
– Нас не тронули. Уверен, что будет бой?
– У тебя четыре часа, не больше. – Рут не думал отвечать на мои вопросы. – Можешь и потрепаться, конечно, но я б на твоем месте поспал.
Тем не менее своему совету он не последовал. Я даже не помнил, взял ли Рут себе комнату для ночлега.
