– Что ты сказал ей, дядя? – спросил Милош.
– Это секрет! – улыбаясь отвечал Белосельский.
Подруги, окружавшие Иву в институте, которых она часто приглашала в особняк, отнюдь не являли собой пример воспитанных, благоразумных и образованных девиц. Они, конечно, были детьми достаточно состоятельных родителей, и с детства у них было все, но несмотря на это их души были пропитаны ядом зависти и фальши. Белосельский ясно видел это. Девицы часто просили Иву одолжить им то машину, то шофера, то коллекцию шляпок или туфель. Иногда даже позволяли себе брать деньги взаймы. Но здесь уж Ива проявляла наибольшую рассудительность и осторожность. К концу четвертого года обучения Ива, наконец, поссорилась почти со всеми своими подругами кроме одной и вскружила голову всем симпатичным молодым людям. Но сама пока не была влюблена. Ей не хотелось сильно влюбляться, ей нравился то один, то другой. Серьезных отношений она не хотела.
Обо всем этом думал Белосельский пока ехал. В конце концов, разве он достиг так мало? У него есть семья, правда, неполная… но семья… без жены Елены, которая так и не простила его. Войдя в гостиную, он застал Иву, которая распаковывала только что купленную модную коллекцию одежды, красиво уложенную в форме пирамиды из блестящих коробок, перевязанных цветными ленточками.
– Их так много, что я одна не унесу в свою комнату. Попрошу их отнести наверх.
Глаза девушки горели от любопытства, щеки полыхали румянцем.
– Я тебе помогу.
– Не надо, дядя, на что тогда «слуги»? Это последняя коллекция от Люсьена Меор. Только что принесли.
Она подставила ему лобик для поцелуя, но затем снова погрузилась в созерцание только что приобретенных вещей.
– Я рад, что тебе нравится. Это костюмы? Вижу. Ты потрясающая красавица, Ива.
Он хотел снова прикоснуться к ее волосам, но девушка ответила:
– Не впадай в сентиментальность, дядя. Ты мне мешаешь… Посмотри, какой чудесный жакет…
– Извини, я не хотел тебе мешать. А где Милош?
– Не знаю. Он вроде как встречается с друзьями. Кстати, на эту покупку ушло несколько миллионов, а моя кредитная карта… К тому же я же должна отметить получение диплома.
– Без сомнения. Я положу еще сто миллионов, этого, надеюсь, хватит?
– Конечно, дядя. Кстати, я сама уже хочу водить, и шофер мне надоел… он меня стал раздражать последнее время, уж очень глупая физиономия, похожая на павиана.
И девушка звонко засмеялась.
– Давай это обсудим позже, – Белосельский невольно поморщился, – я тебе подарю новую машину и ты сможешь водить сама.
– Ты мне это обещаешь уже вечность, надо мной все уже давно смеются. Я хочу водить сама. Понимаешь меня?
– Обещаю, так и будет.
Ива, недослушав, выбрала из груды блестящих упаковок несколько коробок с наиболее красивыми жакетами и поспешила подняться наверх в свою комнату – примерять наряды перед зеркалом.
Белосельский сделал знак Виталию, чтобы тот попросил «дежурного цербера» отнести остальные коробки в комнату Ивы. «Старый пес» был уже сед и производил впечатление старика, которому не терпится уйти на пенсию.
– С Вашего разрешения, я хотел бы поговорить с Вами о…
– Позже, позже, – ответил Белосельский. – Нет новых данных по нашим текущим проектам? Нам никто не угрожает из серьезных людей?
Виталий печально покачал головой.
– Звонила Ваша жена.
– Что ей нужно? – резко вскричал Белосельский. – Почему ты не сказал раньше? Ты знаешь, что сейчас я занят!
