Достал.
Теперь телефон летит об стену. Следом все содержимое стола.
Психую. Громлю кабинет. Выплёскиваю весь негатив.
- Олег! - Инесса уворачивается от летящей ей в голову подушки. - Сдурел?! Чего разошёлся?
- Пошла ты!
Вечно приносится, покоя от нее нет.
- Харе истерить! Что, блин, случилось?
- Не твоё дело.
Буду я ещё с ней откровенничать. Фиг, родная.
- Псих!
- С тобой таким стал, дорогая, - пинаю кресло.
Оно отъезжает к шкафу, громко об него ударяясь.
Оглядываю масштаб катастрофы. Ничего так... пошумел. Избавился от желчи внутри. Хотя главная желчь рядом стоит и культяпки свои тянет.
- Я завелась, - похотливо облизывается. - Ты был таким, - забавно поигрывает бровями. - зверем. Мечтаю, чтобы ты сорвал с меня одежду и как следует...
- Проси свои «проекты», Инесса. И харе на меня слюни пускать.
Своеобразная у нас рутина. Ругань, поползновения, опять ругань. Отличная семья. Идеальная.
- Они мне жутко надоели, - надувает губы. - Лучше мужа все равно нет никого.
Мерзость. От нее, от себя, от всего происходящего.
Грязно. Пошло. Душно. Извращенно.
Образцово-показательная мы пара.
Да уж, Куликов. В такое Г нежная Маша не впишется. Ей это не подходит.
Вся надежда на моих юристов. Должна же быть в договоре оговорка. Под звёздочкой, чёрточкой или сраными невидимыми чернилами.
Вдруг взгляд «новыми глазами» на что-то натолкнется.
- Заведи себе нового мужа.
- Ну уж нет, - проводит наманикюренным ногтем по моей груди. - Мне и с тобой хорошо, Олежек, - взгляд жёсткий, победоносный. - Ты же не забыл о договоре? Помнишь каждый пункт?
- Такое фиг забудешь.
Настоящая бездна, ловушка. Помимо условий о браке есть еще парочка всякой фигни, что при расставании с Инессой сильно меня погубит.
Черт! Дожили. Взрослый мужик боится своей жены. Но реальность такова, что пока мы в браке, все прекрасно. Шаг влево или вправо, трындец. Мне. По-полной.
- Врач сказал, что мне надо родить в ближайшие два года.
- Поздравляю. Я тут причем?
Возвращаюсь за стол. Фотография с Машей чудесным образом лежит на месте. Накрываю ее ладонью.
Инессе нельзя на нее любоваться. Ещё сглазит. Или подорвется к ней домой, скандал устраивать.
- Олег.
- Инесса.
- Тебе нужен наследник.
- Но не от тебя, - грубо, но зато правдиво.
- От кого же? - ядовито усмехается. - От серой мыши, да? Той, кому ты знатно лапши на уши навешал? Оу, милый, - поджимает губы. - простушка никогда не простит тебя. Да и ребёнка тебе бы никогда не родила, - в ее словах желчь перемешивается с ядом. - Бастард не для нашей семьи.
Семья. У нас ее нет и не было никогда.
- Все сказала? - поднимаюсь, крепко сжимая снимок в руке. - Или еще сцедить яд?
- Думаешь, она ждет тебя, дорогой? Высматривает в окошке и грустно вздыхает? Да эта охотница за бабками поимела тебя, собрала вещички и свалила в закат. А ты страдал столько лет, - ржет. - Давай я попробую ее разыскать, проверишь, как у нее...
Не намерен слушать этот бред.
Я знаю. Все знаю.
Ломает от правдивых слов Инессы.
Кажется, кости за секунду раздробили, а тело подвесили на крючок. Жуткое ощущение. Мерзкое, скользкое, отвратное.
Мне надо к ней. Увидеть, подпитать свою угасающую энергию. Пока запал не пропал.
В тачку. На дорогу. Скорость превышая.
Паркуюсь. Глаз не отвожу с выходящих на дорогу окон. Чувствую пяткой, это ЕЕ комната.
Не шевелюсь. Застываю статуей. Кажется, будто дышать перестаю.
